|
Потом задушила шофера на тюремном дворе и на военном грузовике бежала с базы, вышибив ворота. – Ничего себе девочка, – покачал головой Тони. – И что, ее не нашли? – Нет, не нашли. В Антвердене много шпионов генерала Тильзера, и она, без сомнения, получила у них убежище. Ну, если вопросов больше нет, господа разведчики, я пойду по делам. Капитан ушел, а Джим и Тони остались стоять, словно оглушенные. – Она убила двоих солдат, ты представляешь? – произнес наконец Тайлер. – Да, настоящий зверь. – Зверь-то зверь, но она была рядом и могла в любой момент расправиться с нами. Представляешь? Причем ты хоть успел за это что-то получить, а меня, получается, могли удавить за просто так. – Тайлер! Симмонс! – позвал их сержант. – Чего стоите? Вы сегодня стреляли, значит, оружие надо чистить. – Уже идем, сэр. Прошла неделя. Каждый день был связан с патрулированием территории. Постепенно разведчики уходили от базы все дальше, и можно было не сомневаться, что то же самое делали и мятежники, возвращаясь на территорию, которую почти прибрали к рукам. В первую очередь это касалось района Четвертого опорного пункта. После разрушения форта мятежникам здесь ничего не угрожало. И если раньше они торопливо проскакивали у дальнего берега Лошадиной Головы, то теперь могли себе позволить неспешные прогулки. – Сэр, – обратился как-то Рихман к капитану Саскелу. – На месте руин можно сделать временную крепость. – Для этого нужны расчеты, финансирование и, наконец, материалы. – На берегах озера полно песку. Нужны только мешки. Перекрытия деревянные – лес под боком. – А люди? – Людей придется держать много – человек пятьдесят. – А где их взять, Рихман? Разве это реально, если у нас на базе некомплект двадцать процентов? – Можно попросить на базе в Антвердене. Все равно они там только с девками воюют. – База в Антвердене своими людьми на распоряжается. Это Округ решать должен. – Ну так пусть решат в Округе. Командируют нам пятьдесят человек, и мы не только крепость отстроим, но и такую многосменку в лесу устроим, что мятежники туда заходить бояться будут. – Хорошо тебе говорить, сержант, ты все своими руками пощупал, но в Округе решают толстые генералы. А у генералов все хорошо, и они своей жизнью вполне довольны. У этих людей совершенно другие интересы и заботы. И если честно… Начав говорить, капитан замолчал и махнул рукой. – Да ладно, командир, неужели ты думаешь, я на тебя рапорт Муру понесу? – улыбнулся Рихман. – Одним словом, ходят такие разговоры, что наше высокое начальство получает деньги за то, чтобы мы тут не особенно петушились. – Неужели такое может быть? – Лицо Рихмана стало бледным. – Ну ты сам посуди – то, что мятежники сидят в лагерях на болотах, знают все, и одного захода летчиков из-за реки вполне хватило бы, чтобы поставить в этой странной войне точку. Правильно? – Согласен. Тем более что эти лагеря не переносили уже восемь лет. – Вот и я о чем говорю. А упирается все в закон четырехсотлетней давности о самоопределении коренных национальностей, хотя армия генерала Тильзера никакой нации не принадлежит. |
