|
В блиндаже за бревенчатой перегородкой жил ординарец полковника Елисей Копцов. Когда Елисей имел досуг, он обычно сидел неподвижно и тихим голосом протяжно напевал бесконечное песнопение, служившее ему источником самообразования, развитием ума и утешением. Это была мелодия, подобная звучащему сердцебиению. Алексей Алексеевич уже знал песнопение Елисея и сам иногда в скучные свободные минуты напевал его. Елисей был происхождением из Сибири, и он в свое время доложил полковнику, что песнь эту певали в старинное время в Сибири, а долговечность и прелесть ее состояли в том, что каждый человек мог ее петь по своему смыслу, глядя по душевной надобности, а старое значение песни забыто.
Теперь тоже Елисей успокаивающе произносил нараспев: – Что есть два? И сам отвечал себе: – Два есть семья: боец Елисей да жена его Дарья, Дарья Матвеевна любезная моя. Потом Елисей продолжал другие куплеты: что есть пять, что есть шесть и так далее – он мог доходить до любого числа, по порядку и враздробь. Алексей Алексеевич спокойно работал над картой под напев Елисея, словно под музыкальный аккомпанемент. – Что есть один? – провозглашал Елисей. И держал ответ самому себе: – Один есть я, боец Копцов, и солнце одно, и в полку один полковой командир. – Что есть осьмнадцать? Восемь притоков текут в Ангару, десять притоков кормят потоки Шилки-реки. Вот что осьмнадцать – такое число. – Елисей, а что есть сто? – спросил Алексей Алексеевич. – Сто есть жизнь, век человека! – провозгласил Елисей. – Сто годов деды наши живали и нам завещали. В прежний раз Елисей объяснял число «сто» как число роты: сто бойцов и сто человек душ едоков. Он никогда не повторялся и всякий раз определял образ одного и того же числа по-иному. В полку уже получила распространение эта песнь-наука под именем «Слово Елисея». Бойцы часто в разговоре вдруг спрашивали один другого: что есть тыща или сорок один и даже что есть полтора. Задача заключалась в быстром, правильном и складном ответе, а самый смысл ответа определялся по разуму и усмотрению того, кто отвечал. Наша артиллерия сразу открыла огонь, сделав несколько залпов, и телефонный зуммер зазвонил на столе полковника. Начальник артиллерии полковник Кузьмин сказал по проводу о причине огня: – Я, Алексей Алексеевич, гашу помаленьку доты. Их теперь стало вдруг одиннадцать, а по-моему, их еще больше. – Что это, Евтихий Павлович? – спросил Бакланов. – Строят они их, что ли, под твоим огнем? – Построены-то они еще прежде, Алексей Алексеевич, – ответил артиллерист, – но не вс Бесплатный ознакомительный фрагмент закончился, если хотите читать дальше, купите полную версию
|
