— Между прочим, мудрая мысль, — подтвердила Марина. — Мы с вами, Игорь Витальевич, ищем в всем логику, а иной раз в человеческом поведении ее просто нет.

— В любом случае, — пожал плечами Талызин, — дождемся разрешения вопроса с ее алиби. Теперь, раз уж зашла речь, вернемся к Петренко. Предположим, он имел возможность убить Бекетова. Каков мотив?

— Не вижу, Игорь Витальевич. Абсолютно не вижу, в чем бы он выгадал.

— А какого плана мог бы быть мотив?

— В моем представлении — чисто прагматический, причем с довольно близким достижением результата. Андрей — стопроцентный прагматик, недаром в таком восторге от жизни в США. Но смотреть вперед далеко он не умеет, у него не тот склад ума. Вращайся он в преступной среде, занимался бы элементарными грабежами. А вот Сережа Некипелов мелочиться бы не стал. Он бы поборолся за сферу влияния, даже если это не принесло бы немедленного дохода.

— Очень хорошо — это как раз третий человек, приехавший на кладбище на собственной машине. Мотив у него есть — желание занять лидирующее положение в своей области науки. Плюс зависть. Как к нему относилась Кристина?

— С уважением, — коротко ответила Марина.

— То есть выдать его мне могла бы не захотеть. Еще некоторые моменты. Если Петренко колебался по поводу Бекетова, убийство это или самоубийство, то Некипелов все время подводил под самоубийство, иногда откровенно передергивая. А ведь он — умный человек и не мог не понимать, что все не так просто. Согласны?

— Да. Он достаточно хорошо знал Володю и не мог поверить в этот идиотский тост. Я не знаю, зачем он морочил вам голову. Но ведь он во время убийства был на занятиях?

— Это мы выясним завтра. Кстати, едва я заговорил с ним сегодня о смерти Кристины, как он поспешил улизнуть под тем предлогом, что вас надо срочно везти в травмпункт. Тоже подозрительно.

— Глупости! — возмутилась Вика. — Ничего себе — под предлогом! Врач сказал, еще бы пара часов — и пришлось ногу резать.

— Тем не менее Некипелов меньше всего похож на альтруиста, — возразил ей муж.

— А при чем здесь альтруизм? Просто он в Маринку влюблен.

Марина неожиданно встала, прохромала к Вике и, поцеловав ее в щеку, весело заявила:

— Вичка, ну, наконец хоть кто-то считает, что все в меня влюблены. А что они упорно женятся на других, так это от великого ко мне уважения.

Потом обратилась к Талызину.

— Но вообще-то, Сережка и раньше иногда проявлял обо мне заботу. Возможно, он считает меня чем-то вроде местной сумасшедшей и не хочет, чтобы кафедра лишилась столь редкостного экземпляра. Если вы помните, он упоминал смирительную рубашку?

Вика явно собиралась возразить, но тут раздался телефонный звонок.

Звонил Щербаков.

По окончании разговора Игорь Витальевич не без опасения понял, что две пары глаз явно пытаются прожечь у него в голове дырку, дабы увидеть, что же за сведения таятся внутри. Он поспешил сообщить:

— Определенность пока только в одном — водитель маршрутки запомнил Гуревича. Тот, представьте себе, всю дорогу вслух подсчитывал, какова себестоимость рейса и, соответственно, прибыль. В результате возмущенные пассажиры хотели получить половину денег обратно. Водитель, впрочем, уверяет, что подсчеты неверны, поскольку в них не учитывались некоторые важные моменты.

Марина хмыкнула и махнула рукой — мол, что с Женьки взять!

— А Панина кто-нибудь запомнил? — встряла Вика. — Нет. Но это неудивительно. Он очень непримечательный с виду человек, было б странно, если бы его запомнили.