— Так вот, она разыскала меня по имени. Это обычная история, которая частенько происходит со мной. Журналисты часто рыщут по отелям в поисках знаменитостей, и такое имя, как мое, не могло не привлечь их внимания, даже если бы это был просто слух.

— А почему вы указали в отеле свое настоящее имя?

— Оно было на моей кредитной карточке, мэм. Банковская система довольно консервативна и не выпускает кредитных карточек для людей, носящих прозвища. Но несмотря на то, что, как полковнику известно, я довольно богат, у меня редко бывает наличная сумма, достаточная для платы за проживание в приличном отеле целой роты легионеров. Однако хочу обратить ваше внимание, мэм, на то, что хотя в Легионе и используются исключительно прозвища и псевдонимы, я не уверен, что где-то в Уставе написано, что легионерам запрещается пользоваться своими настоящими именами.

— Гм-ммм… Интересная точка зрения, капитан. Давайте на минуту отложим ошибку с использованием вашего имени и разберемся с этим самым отелем. Почему вы перевели вашу роту в такой дорогой отель?

— И опять-таки, полковник, я не уверен, что есть такой пункт Устава, который запрещает командиру размещать своих солдат там, где он пожелает, особенно если он берет на себя все расходы.

— Я ведь не спрашиваю, имеете или не имеете вы право делать это, — прервала его Секира. — Я спрашиваю вас: почему вы сделали это?

Шутт снова посмотрел на устройство, которое держал в руке.

— Так об этом же написано в самой статье, мэм. Наши казармы будут перестраиваться, что и послужило основанием для временного переезда всей роты.

— Так, значит, эта часть статьи не содержит никаких ошибок?

— Да, мэм.

— А вы уверены, капитан, что мы действительно арендуем эти казармы и землю, на которой они стоят, у местного владельца? И если это так, то уверены ли вы, что мы не должны получить разрешение арендодателя, прежде чем производить какую-либо реконструкцию его собственности?

— Совершенно уверен, мэм. Более того, полковник, я купил и строения и землю, сданную сейчас в аренду Легиону, у местного владельца. Так что разрешение на реконструкцию — не проблема. А заодно, раз уж об этом зашла речь, я хочу поскорее заверить уважаемого полковника, что не собираюсь поднимать цену аренды по сравнению с той, которую Легион сейчас имеет здесь по контракту.

— Это делает вам честь, — чуть скривившись заметила полковник. — Все это очень интересно, капитан. Но, строго между нами, что вы собираетесь делать с этим вашим новым приобретением, если мы когда-нибудь оставим это место?

— Естественно, что в таких случаях я нанимаю кого-нибудь из местных для управления моей собственностью, — пояснил Шутт. — А в этом конкретном случае, к тому же, есть и дополнительный интерес: у меня уже есть предложение о покупке перестроенных зданий, если я надумаю их продать. Кое-кто уже видел архитектурные наброски и планы, и решил, что здесь можно устроить прекрасный загородный клуб.

— Это приобретение, в итоге, принесет вам прибыль.

— Разумеется.

— А, собственно, чему я удивляюсь? Но давайте вернемся к статье, капитан, и, возможно, вы все-таки объясните, почему надо было перевозить роту для временного проживания в один из лучших отелей на планете? А заодно объясните, пожалуйста, с какой это стати вы назвали свою роту элитной частью?

— Вот это как раз и есть еще один домысел, вина за который лежит целиком и полностью на журналисте. Я сказал лишь о том, что нахожусь здесь по «специальному назначению», а уж она сделала из этого свои собственные выводы.