И Зоя выдохнула. Тим заметил и это, шепнул на ухо:

— Сегодня ты моя и только моя!

— Вообще-то я, в первую очередь, сама своя, — чисто из духа противоречия ответила Зоя. — Мы шли в туалет.

— Да, точно… Я забыл.

Из маленького коридорчика за дверью у барной стойки Тим повернул направо, а Зоя налево, в женский туалет. Там оказалось несколько кабинок. Три были свободны, а за четвёртой явно кто-то освобождал желудок от алкоголя. С характерными звуками и громкими стонами, перемежающимися выкриками: «Да пошли они… *бип* я хотела их бутылку… больше никогда…»

— Всё в порядке? — спросила Зоя, осторожно постучав в дверку. Ответом ей было новое бульканье из чьего-то горла и сдавленный голос:

— Да иди ты…

Ну иди, так иди. Зоя зашла в соседнюю кабинку, сделала то, зачем пришла, и вышла вымыть руки. У умывальника красила губы бледная блондинка с синяками под глазами. Она зыркнула на Зою и вызверилась:

— Что? Что уставилась? Иди работай…

— Мне только руки вымыть…

— Пхе! Чтобы член тискать, необязательно мыть руки.

Она сунула тюбик помады в крохотную сумочку и вышла из туалета, хлопнув дверью. Странные они все тут. Злые… Зоя ведь всего лишь хотела помочь. А получила по носу.

Вымыв руки, Зоя вышла в коридорчик. Тим уже стоял там, подпирая стену спиной. Увидев Зою, он осклабился в улыбке:

— Ф-ф-ф-флора! Теперь место свободно, пошли пить дальше!

Обхватил её за плечи собственническим жестом и повёл в обратную дорогу. В этот раз в зале стало посвободнее и потише, ибо небольшая сцена у стены была освещена прожектором и зеркальным шаром, а у шеста под красивую романтическую музыку медленно двигалась та самая блондинка из туалета. Тимофей остановился и кивнул Зое:

— Смотри. Шоу.

— Красиво… — завороженно ответила Зоя, глядя на плавные движения девушки. Та изгибалась, поглаживая ладонями своё тело, поворачивалась, держась за гладкий шест, а длинный шлейф её юбки то взлетал, то опадал, скрывая ноги.

— Астрель. Хорошенькая, да. И танцует на пять баллов. Но клиническая дура и тэ-пэ.

— Что такое «тэ-пэ»?

— Малышка, из какой норки ты вылезла? — засмеялся Тимофей, увлекая её в коридорчик, ведущий в курилку.

— Не хочешь — не говори, спрошу у Гугла, — пожала плечами Зоя.

— Спроси. А пока пойдём выпьем за нашу встречу, потому что ты мне нравишься, кроха!

Закрыв за собой дверь курилки, он прижал Зою к стене и дохнул в лицо сладковатым запахом виски:

— Ты очень милая и так смешно стесняешься… Но я тебя поцелую, чтобы ты раскрепостилась…

Его губы коснулись её приоткрытого от неожиданности рта, как-то уютно вошли в контакт, словно два кусочка паззла подошли идеально. Они были мягкими, тёплыми, щекочущими, но настойчиво старались, покусывая то верхнюю, то нижнюю губу Зои. У неё всё застыло внутри. Какое-то странное чувство родилось в животе, как будто он сжался и затрепетал… Поэтому она и замешкалась, а потом устыдилась. Не таким себе представляла первый поцелуй! Это должно было случиться с любимым человеком! А не в стрип-баре!

Зоя уперлась руками в грудь Тима и с силой оттолкнула его. Да так, что он просто сел с размаху на диван. Вспомнив мамины рассказы о работе в кафе в середине девяностых, взяла бутылку виски и начала откручивать крышечку:

— Ты, между прочим, пришёл в шоу-бар! Вот тебе бокал, пей и смотри шоу! За этим ведь пришёл, а не девушек целовать?

Руки-ноги аж задрожали от такой смелости, которой Зоя от себя не ожидала. Наверное, мама чувствовала себя так же, отшивая местного криминального авторитета, когда работала в рюмочной на окраине города… Сдерживая дрожь, Зоя плеснула виски в бокал на два пальца — как-то само получилось, а потом сунула Тиму в руки нераспечатанную бутылку шампанского:

— Мы пьём? И болтаем? Разве плохо?

Скручивая проволочку на пробке, Тим усмехнулся, щуря свои тёмные красивые глаза:

— Неплохо, ты права.