— Постойте-ка, — снова перебил Тимохин. — Если вы встречались с Гитлером перед войной и вам было пятьдесят лет, то теперь вам никак не может быть девяностошесть.

— Точно, — подхватил Егор. — Вам должно перевалить за стольник!

Цоллер округлил глаза:

— Разве?.. Сейчас посчитаю... — Он посчитал. — Майн гот! И правда, мне уже за сто перевалило!

— Выходит, ваш «эликсир» действует! — воскликнула Ася.

— Где ж действует, если я не помолодел, — резонно заметил старик.

— Но ведь и не умерли, — тоже резонно заметил Егор.

— Да вроде нет. — Профессор хихикнул.

— А кто контролировал работу вашей лаборатории? — поинтересовался бывший следователь.

— Особый отдел КГБ.

— А кто был начальником отдела?

— Этот... как его... — Старик наморщил лоб, пытаясь вспомнить. — Человек по фамилии... по фамилии...

— Облеухов, — подсказал чей-то голос от двери.

Все повернули головы. В дверном проеме стоял... Кощеев.

Глава ХХIII. ТАЙНОЕ СТАНОВИТСЯ ЯВНЫМ

— Удивлены? — с усмешкой спросил он. — Сейчас вы удивитесь еще больше. — Кощеев взмахнул тросточкой.

И в комнату вошел... Никита.

Егор захлопал глазами:

— Ник, ты откуда?

— Из Голливуда, — засмеялся Никита.

Кощеев опять взмахнул тросточкой.

И в комнату вошел... Врунский. Или не Врунский?.. Егор пригляделся. Что за ерунда?.. Еще вчера журналист был лысый как бильярдный шар, а сегодня он уже с густой шевелюрой. И вообще Врунский был похож не на Врунского, а на знаменитого Григория Молодцова — аса питерского угрозыска.

— Гриша?! — радостно вскричал Тимохин.

— Захар Матвеич?!

Суперопер и бывший следователь обнялись, похлопывая друг друга по спине. Молодцов повернулся к Кощееву:

— Познакомьтесь, это мой учитель. Я когда-то у него на Петровке начинал. Младшим опером.

Тимохин и Кощеев обменялись рукопожатиями.

— Захар Матвеич Тимохин. Бывший следователь.

— Олег Николаевич Кощеев. Директор ФСБ.

У Егора глаза на лоб полезли:

— Как директор ФСБ?.. Ася подбежала к Молодцову:

— Дядя Гриша, а куда вы тогда исчезли?

— Сейчас расскажу, племянница. У Егора челюсть отвисла:

— Кто племянница?

— Я племянница, — с очаровательной улыбкой сказала Ася. — А это — мой дядя Гриша. Мамин брат.

У Егора в голове все кувырком пошло.

— А мама твоя в тюрьме?

Ася рассмеялась:

— Да в какой тюрьме? Она на Кипре отдыхает.

— Ни фига не врублюсь. — Егор взглянул на брата. — Ник, ты-то хоть врубаешься?

— Я еще вчера врубился, Егорка. Нас с тобой все за нос водили.

— Кто «все»?

— Ну во-первых: Белова, Ворон, Глюкин... — принялся перечислять Никита.

— Кстати, Белова никакая не Белова, — сказал Суперопер, — а Чернова...

— А Ворон никакой не Ворон, — сказал директор ФСБ, — а Воронихин...

— А Глюкин никакой не Глюкин, — сказал Никита, — а Глюкман...

— А все вместе они — банда генерала Облеухова, — заключил Григорий Молодцов.