|
— Ну же, девочка, не обижайся. Я ведь не виноват, что мне больше нечего сказать по этому вопросу. Если хочешь, я расскажу кое что полезное в обмен на информацию о загадочном мальчике из Лабиринта. — Что именно? — деловито поинтересовалась мэтресса. — То, что тебе, несомненно, интересно. Почему ты так выглядишь и что с этим можно поделать. — А ты знаешь? — всполошилась Джоана. — Знаю. Вероятно, ты и сама догадываешься, но боишься себе признаться. Так что там с мальчиком? Джоана нахмурилась, раздавила в пепельнице окурок и продула мундштук. Затем, помедлив, плеснула себе еще коньяка. — Да, ты верно догадался, он пригрозил найти меня, если обману. «Я приду в твой сон, — сказал он. — Й никто не поручится, что ты после этого проснешься». И он действительно приходил. Произошло какое то недоразумение, он почему то решил, что его приятеля все таки убили, и чуть не прикончил меня. Не знаю, каким чудом мне удалось убедить его, но он все же ушел, пообещав проверить точно и прийти снова, если я солгала. С тех пор я вообще боюсь засыпать. — Не бойся, — посоветовал мэтр. — Он больше не придет. Это тебе бесплатно, а то на тебя смотреть жалко. — Ты уверен? — Он уже проверил и убедился, что ты его не обманула, что мистралиец жив и в безопасности. Значит, больше ты ему не нужна. — А это ты откуда знаешь? — Могу сказать, но, опять же, не даром. — Но уверен точно? — Совершенно. — Тогда я тебе верю. А теперь расскажи, что мне делать с моим внешним видом? — Ты сама знаешь, это общеизвестный факт, маг выглядит так, насколько ощущает себя в душе. И помолодеешь сразу, когда перестанешь ощущать себя бабушкой. Моложавой, ухоженной, хорошо сохранившейся, но все же бабушкой. Подумай об этом, а то я не берусь предположить, что будет, когда у господина Факстона вырастут внуки… — Тебе легко говорить, — вздохнула Джоана. — Раздаешь полезные советы, а сам старик стариком на все четыреста. — Так я выгляжу уже давно, — улыбнулся Истран. — Но не потому, что моей правнучке уже восемьдесят. Мужчины не настолько подвержены влиянию родственных чувств, как женщины. Просто примерно после первой сотни я стал сознавать, что слишком долго жил и много видел. Это со всеми рано или поздно случается, вспомни Хирона, Силантия или покойного Хавьера… — Так что, мне брать пример с Этель? Строить из себя малолетку не особо строгих правил? У меня так не получится. — Разумеется, не получится. Этель ничего из себя не строит, она такая и есть. И Ален на самом деле вечный непослушный ребенок или, если желаешь, вздорный подросток… Но с таким характером надо родиться. Ты иная. Вон у Морриган ведь получается оставаться степенной достойной дамой и при этом молодо выглядеть. — А как это у нее выходит? — Она приучила себя не думать, сколько ей лет, и постоянно сознает себя молодой и привлекательной. Научилась не воспринимать своих воспитанников как собственных детей или внуков, а избрала для себя роль вечно юной гувернантки. Так что все возможно. Работай над собой, найди для себя другой путь, смени образ и у тебя тоже все получится. Себя тоже нужно воспитывать, так же, как и королей… и президентов. — Спасибо, — улыбнулась Джоана. — Я попробую. — Тогда спокойной ночи. Волшебница дождалась, пока растает серое облачко телепорта, и невесело усмехнулась. — Все мы мастаки давать умные советы, старый обманщик! Долго он жил, много видел, мудрость веков на него давит… Как же, поверю я тебе. Ты и сам себе не признаешься, дорогой коллега, что тебя, так же как и меня, старят твои мальчики, твои ненаглядные воспитанники, которые рождаются, живут и умирают у тебя на глазах. |
