И Гролш так презрительно фыркнул, что стало очевидно, какого рода чувства он питал к сыну и жене.

– Вы получили письмо восемь месяцев назад, но не сообщили в полицию? – уточнил Гудман.

– Чего ради? Нет тела, нет дела. Вряд ли ваши парни бросились бы искать наркошу на основании невнятного письма его подружки торчка! – Натан Гролш устало покачал головой. – Поймите, Брендон был конченым наркоманом. Мы пытались вытащить его из этой ямы много лет, но каждый раз становилось только хуже. Передозировка была неизбежна. Для нас Брендон умер намного раньше, чем мы получили то письмо.

Вот это да, подумал Гудман. Отец года! Неудивительно, что при таком папаше сынок подсел на иглу.

– Письмо все еще у вас?

– Нет. Я сжег эту гадость, как только прочел. Жаль, что Фрэн успела прочесть его раньше меня. Если бы не эта дрянь Валентина Баден, моя жена до сих пор жила бы в неведении. Мне хотелось придушить эту сучку собственными руками. С тех пор Фрэн сидит на таблетках, которые почти не помогают.

У Лу Гудмана забилось сердце.

– Валентина Баден? Жена Уильяма Бадена?

– В точку. Эта бабенка руководит каким-то благотворительным фондом по поиску пропавших детей. Думаю, Фрэн обратилась к ней, когда сын исчез. Не знаю, как у них ведутся поиски, но результатом стало то письмо. Короче, Брендона из круга подозреваемых можете вычеркивать.

– Боюсь, это не так просто, мистер Гролш, – медленно произнес Лу и заметил, что при этих словах хозяин дома нахмурился. – Мы располагаем результатами теста ДНК, которые указывают на частицы кожи вашего сына под ногтями убитой. А у вас нет ни единого доказательства его смерти. Тела нет, письма тоже нет. Только ваше слово против результатов медицинской экспертизы.

Тон Гудмана, вежливый, но твердый, давал понять, как мало слово Гролша значит для полиции Лос-Анджелеса.

– Как звали покойную? – мрачно спросил тот.

– Лиза Флэннаган.

– Не слышал о такой.

– Она была любовницей Уильяма Бадена, – забросил удочку Гудман. – Мир тесен, правда?

Мрачное лицо хозяина дома озарила вспышка удивления.

– Не так уж и тесен, – между тем заметил он. – Я слышал, что Баден трахает все, что движется. Он переспал с половиной Лос-Анджелеса. Быть может, поэтому его жена занялась благотворительностью. Надо же чем-то себя утешать! – Его губы презрительно скривились. – В общем, детектив, я вряд ли буду полезен. Мой сын мертв, и мне плевать, верите вы в это или нет.

– Тем не менее мне нужна кое-какая информация. Например, когда вы видели сына в последний раз? С кем он общался? Где бывал?

– Мне об этом ничего не известно, – фыркнул Натан Гролш. – Отбросы общества. Быть может, Фрэн знала кого-то из них. Можете расспросить ее, но она не в лучшей форме, вы же видели. – Он развел руками. – А сейчас прошу меня извинить, но через десять минут ко мне приедет тренер по гольфу.

С этими словами «мусорный король» вышел из гостиной, даже не пожав детективу руки. Гудман немного постоял в замешательстве, а затем обратился к появившейся на пороге служанке.

– Проводите меня в комнату Брендона, будьте добры.

Толстая мексиканка нервно обернулась на дверь, за которой исчез Натан Гролш, не решаясь показывать гостю покои хозяев без их разрешения.

Лу предъявил служанке значок полицейского и кивнул в сторону лестницы, давая понять, что его намерение осмотреть помещение не просто вежливая просьба, и та неохотно подчинилась.