— Гавер, а Исатол сейчас в селении? — поинтересовалась девушка, когда мы попали внутрь.

— Да, несколько дней назад вернулся, — пожав плечами, ответил сатир. — В селении все должны знать, что ты вернулась!

— Постой! Пока не говори никому! — встрепенулась егоза. — Скажем обо всем завтра, не торопись! — она мило улыбнулась, и по лицу стражника, сразу стало понятно, какие именно эмоции, он испытывает к этой девушке.

— Пошли! — Ориона взяла меня за руку, и повела куда-то. — До завтра, Гавер! — девушка помахала воину рукой на прощание, и тот ответил ей тем же.

— Ты ему нравишься, — когда мы отошли, сказал я девушке.

— Я знаю, — спокойно ответила она. — Он мой друг детства, и мы росли вместе, — егоза грустно улыбнулась. — Но я не испытываю к нему взаимных чувств, и он это знает.

— А ты далеко живешь? — решил я сменить тему.

— В центре, — Ориона ускорила шаг. На дворе стояла глубокая ночь, поэтому улицы(если это можно было так назвать) были пустынны. Все селение представляло из себя упорядоченно построенные небольшие деревянные домики, которые стояли в ряд, друг напротив друга.

— А вот и мой дом! — радостно воскликнула Орина, когда мы подошли к одному из строений, расположенному в самом центре селения. Дом егозы отличался от остальных, так как был в два раза больше чем прочие постройки в селении. Девушка подошла к двери, и громко постучала.

— Кого еще несет на ночь глядя?! Неужели нельзя было подождать до утра?! — послышалось с той стороны, дверь перед нами открылась, и на пороге появился старенький сатир в круглых очках, и с тростью в руку.

— ПАПА! — воскликнула девушка, и бросилась в объятья к старику.

Глава 2

Ориона оказалась не так проста, и на самом деле была дочерью старосты этого селения. За ее возвращение домой я получил много опыта, и теперь был практически шестьдесят третьего уровня.

— Вы даже не представляете, насколько я Вам благодарен! — старый сатир не переставал благодарить меня через каждые пять минут, не сводя глаз со своей единственной дочери.

— Я сделал то, что должен был, — в который раз отвечал я, мило улыбался. Несмотря на то, что я никогда не терял своих дочерей(которых у меня вообще не было), я примерно представлял, что он сейчас чувствует.

— Может, все-таки расскажешь, что на самом деле произошло? — спросил я егозу, когда старик пошел делать нам очередную порцию чая.

— Да, сейчас отец вернется, и я все расскажу. Он тоже должен это знать, — лицо егозы стало серьезным. Через несколько минут вернулся староста, принеся с собой поднос, чайник, и несколько чашечек.

— Отец, мне с тобой надо серьезно поговорить, — начала говорить Ориона, когда содержимое чайника было разлито по чашкам. — Исатол гнусный предатель! — по овечке было видно, что ей сложно сдерживать слезы, но “держалась” и все равно продолжала говорить. — Он сектант, и служит в темном культе. Обманом он заставил меня покинуть селение, а потом продал ящерам, — сказав это, у Орионы все-таки сдали нервы и она разрыдалась.

— Я его убью! — сказал он сквозь зубы, и выражение его лица резко изменилось. Во взгляде пропала та доброжелательность, с которой он нас встретил, и во всех его движениях читалось напряжение.