|
Ее непосредственно вызвали к жизни студенческие и расовые волнения США в конце 1960-х годов, в которых прорвались многие социальные и психологические нарывы, зревшие за фасадом экономического преуспевания. Эта книга прямо адресуется к проблемам насилия, неожиданно выдвинувшимися тогда на передний план, и сегодня еще более актуальным во всем мире. Проблемы, которые она ставит и решение которых предлагает — не столько психологические, сколько философско-мировоззренческис. По сути, сверхзадача этой книги — реабилитация понятия силы применительно к душевной организации человека. Мэй занимается развенчанием двух мифов: мифа о связи (и даже тождестве) силы и насилия, на котором во многом строилась идеология нацизма, и о связи (и даже тождестве) невинности, переходящей в бессилие, и добра. Тезис Мэя противоположен: сила лежит в> основе всей жизни и имеет разные виды, лишь неко-1 торые из них оборачиваются насилием. Невинность же чаще всего является одной из наиболее злостных по своим психологическим последствиям форм защиты от реальности и бегства от ответственности. Человек несет ответственность за свое неведение, утверждает Мэй, и не сила, а как раз бессилие и апатия чаще оборачиваются разрушительным насилием. Именно в распространении чувства бессилия видит Мэй причины социальных проблем Америки 1960-х.
В первой главе Мэй выдвигает свой главный тезис — о позитивной роли силы в жизни — и на многочисленных примерах показывает связь бессилия с социально неадекватными действиями, а также строит иерархию видов силы, вытекающую из жизненной необходимости проявления и утверждения человеком своего «Я». Вторая глава посвящена развенчанию идеи невинности, которая позволяет многим уходить от осознания проблемы силы и бессилия, вытеснять ее из сознания. «Невинность в качестве защиты от ответственности, — говорит Мэй, — является препятствием для роста. Она избавляет нас от нового осознания, от сопричастности страданию человека, равно как и его счастью». В третьей главе Мэй показывает, как агрессия и насилие вытекают из нарушения общения между людьми. Четвертая глава посвящена описанию конкретного случая психотерапевтической работы автора с молодой женщиной, главной проблемой в жизни которой было бессилие, невозможность отстоять себя. Эти главы носят как бы вводный характер, ставя проблему во всей ее полноте. Пятая глава является одной из центральных в книге, в ней получает содержательное наполнение понятие силы во всей его противоречивости и многоликости. В частности, Мэй рассматривает влияние как один из видов силы и развенчивает очередной миф — о принципиальной оппозиционности интеллектуалов любой власти. Отношения па самом деле оказываются скорее конкурентными: интеллигенция борется не столько против влияния политических лидеров на широкие массы, сколько за то, чтобы самой осуществлять это влияние. В этой же главе Мэй строит свою иерархическую классификацию видов силы, точнее, проявлений силы. В нее входят хорошо известные вещи: эксплуатация, манипуляция, соперничество, забота — Мэй только впервые помещает их в один общий контекст — и «интегративная сила», образующаяся из единения усилий с другими людьми. Противопоставление силы и любви тоже оказывается ложным: любовь и сила переплетаются и скорее сопутствуют, чем противоречат друг другу. В шестой главе, озаглавленной «Сила быть», Мэй развивает идеи, во многом продолжающие пафос знаменитой книги его учителя Пауля Тиллиха «Мужество быть». Он анализирует присущие жизни процессы самоутверждения, и показывает, что переход от бессилия к агрессии часто проскакивает эту стадию. В ней Мэй также обращает внимание на конструктивную роль сознания в отстаивании себя. Седьмая глава — также одна из центральных — посвящена агрессии. Мэй переосмысливает расхожее понятие агрессии, распространяя его не только на акты насилия, но и на многие акты творчества, связанные с разрушением старых форм. |
