– Я забыл о том, что нужно предохраняться!. Проклятье, но ты действительно заставляешь меня терять разум, Лия.

Она удовлетворенно улыбнулась.

– Говоришь, что я заставляю тебя терять разум? Признаться, мне очень приятно это слышать.

– Как будто для тебя это новость? Да ты пре красно знаешь, что я сам не свой, когда ты рядом со мной. Порой я сам не знаю, какой фортель я выкину в следующую минуту. У меня такое ощущение, что я постоянно тебя хочу.

– Ммм. Мог бы мне этого и не говорить. Самое очевидное свидетельство твоего желания упирается мне в живот, – промурлыкала она. – Эй, поосторожнее, а то ты меня продырявишь. Ну и как мы поступим с твоим свидетельством?

– Я бы хотел сделать следующее. Мне, конечно, очень нравится это платье, но я все же предпочитаю видеть тебя без него. Потом хорошо бы снять эти серьги. А то я вдруг забудусь и проглочу одну из них. Вещь-то дорогая. А мне потом расплачиваться. А когда уберем все лишнее, то мы с тобой примем ванну с каким-нибудь ароматическим расслабляющим средством.

– А потом?

Его темные глаза хитро заблестели.

– До чего ты, однако, испорченная. Совместное лежание в ванне тебя уже не слишком возбуждает! Еще что-нибудь подавай. Впрочем, не буду раскрывать тебе своих мужских секретов. Не забивай свою маленькую головку мыслями о том, что и где произойдет сегодня вечером, – рассмеялся он, относя ее в спальню, отделанную с таким изяществом и вкусом, что ее фотография украсила бы обложку любого глянцевого журнала.

– Мне нравится быть главным в спальне, так же как и на работе.

Лия уже давно поняла это, но не возражала. Ей нравилось его отношение к сексу, нравилось то, что он овладевает ею, где только пожелает. Карл никогда не занимался любовью с нею где-нибудь, кроме как в постели.

Лия уже поняла, что ее бывший муж был весьма и весьма ленивым любовником. И испытывал недостаток страсти.

А может, в действительности он никогда и не любил ее? Лия подозревала, что была для него чем-то вроде одной из дорогих картин, которые он покупал и с гордостью показывал друзьям. Она была символом благополучия, высокого положения в обществе. Как-никак дочь самого Джоакима Блума!

А вот Джейсона совершенно не трогало, что она была дочерью Джоакима Блума. Он хотел ее даже тогда, когда считал простой сотрудницей офиса.

Они стояли, обнявшись, посреди комнаты. Их тела были крепко прижаты друг к другу.

– Раз ты уже готов к любовной игре, давай не будем терять время. Возьми меня снова, Джейсон, – сказала она, с трудом узнавая свой охрипший голос. – На твоей огромной кровати. А ванна может подождать. Я бы хотела расслабиться другим способом. Мне кажется, что тебе достаточно только прикоснуться ко мне, и я взорвусь, как мина.

Он засмеялся.

– Честно говоря, я бы не отказался. Надо только вставить фитиль в твою мину. А ванна от нас и впрямь никуда не убежит.

– Тогда поторопись.

– Перестань командовать! Я же сказал тебе, что люблю быть главным.

– Прости, я забыла.

– Ладно, так и быть, на сей раз, я прощаю тебе твою забывчивость, – снисходительно протянул он, осторожно укладывая ее поперек постели.

К удивлению Лии, Джейсон не стал раздевать ее, а медленно поднял вверх длинную юбку. Оказавшись в темноте, Лия застонала от изысканного наслаждения, когда горячий и умелый язык мужчины запорхал между ее ног.

А когда ей стало трудно сдерживать вырывающийся наружу крик наслаждения, Джейсон вошел в нее и быстрыми движениями довел до вершины страсти.

Когда через некоторое время – сколько точно минут прошло, она не смогла бы сказать, настолько расслабленной и опустошенной она себя чувствовала, – Лия пришла в себя, Джейсон уже сидел рядом, полностью обнаженный и улыбающийся.