— Помолвка с мисс Фабер была главной причиной их ссор?

— К сожалению…

— Дальше.

— Я пытался воздействовать на профессора, но он был неумолим. Все же мне удалось убедить его снова вписать имя сына в завещание. Но прежде он хотел еще раз поговорить со Стивеном. Они встретились в лаборатории. Я не присутствовал при их беседе, но знаю, что закончилась она крупной ссорой…

— В лабораторию ведут две двери, — сказал Гонзалес. — Через какую из них Стивен прошел для встречи с отцом? Вы разрешите задать этот вопрос, мистер Фейр?

Начальник полиции утвердительно кивнул.

— Он прошел через боковую дверь, ведущую в сад.

— Через нее можно проникнуть в лабораторию в любое время?

— Нет. Ворота в сад вечером запираются.

— Вчера вечером они были заперты?

— Нет. Это обстоятельство сразу бросилось мне в глаза. Они не были заперты, а лишь прикрыты…

— Продолжайте, — сказал мистер Фейр.

— Профессор, видимо, тяжело переживал очередную ссору с сыном? Я употребил все свое красноречие, чтобы уговорить его послать Стивену телеграмму с предложением встретиться еще раз. Профессору было нелегко решиться на этот шаг, потому что в вопросах наследственности он был фанатичен и неумолим…

— Наследственности? — перебил его Манфред. — Вы имеете в виду наследственность мисс Фабер?

— Я, право, не знаю ничего определенного, — Мунсей пожал плечами, — но профессор от кого–то узнал, что ее отец умер в больнице для алкоголиков. По–моему, это сообщение было лишено оснований…

— И что произошло вчера вечером? — спросил мистер Фейр.

— Стивен пришел на встречу с отцом. Я, не желая мешать их беседе, ушел в свою комнату… Около половины двенадцатого я спустился вниз. Свет в лаборатории еще горел, и, решив, что их встреча продолжается, я снова поднялся к себе и лег спать… Утром, в восемь часов, меня разбудил дворецкий и сообщил, что профессор в свою комнату не возвращался. Я не усмотрел в этом ничего настораживающего, так как покойный дядя иногда засыпал в кресле, засидевшись допоздна в лаборатории… Когда же я вошел туда, то обнаружил…

— Боковая дверь была заперта? — спросил Гонзалес.

— Нет, только прикрыта.

— А ворота в сад?

— Тоже.

— Вы не слышали никакого шума?

— Нет.

В дверь постучали.

Когда Мунсей открыл ее, на пороге показался Стивен Тоблемон.

За ним следовали два сыщика. Тоблемон–младший был бледен. Он приветствовал кузена слабой улыбкой. Манфред обратил внимание на непомерно крупные резцы Стивена. Остальные зубы были нормальной величины. Оценив его мощные руки, Манфред задумчиво закусил губу…

— Вы получили печальное известие, мистер Тоблемон?

— Да, — ответил Стивен дрожащим голосом. — Могу я видеть своего отца?

— Сейчас, — отрывисто бросил мистер Фейр. — Но прежде вам придется ответить на несколько вопросов. Когда вы его видели в последний раз?

— Вчера вечером, — быстро ответил молодой человек. — Он вызвал меня телеграммой, и у нас был продолжительный разговор.

— Как долго он продолжался?

— Около двух часов.

— Беседа носила дружеский характер?

— В той степени, в какой отец был справедлив ко мне последнее время, — выразительно заметил Стивен.