Его речь, речь пришельца ниоткуда, безвестного ронина, обращенная к знатным, высокопоставленным господам, была непростительно дерзкой. Ничего удивительного, если б его тотчас убили, даже не позволив закончить. Но тот самурай, которого ошеломило появление Акиры, поспешно произнес:

– Думаю, ему стоит поверить, Като-сан. Пусть следует за нами.

Второй почтительно кивнул, потом резко махнул рукой, и Акира пошел с ними – не как пленник, что само по себе было большой удачей. В связи с изменившимся маршрутом отряд сделал небольшую остановку, и Акире позволили приблизиться к князю Аракаве: тот спешился и сидел на подушках в окружении неподвижной и безмолвной как стена охраны. Самураи, с которыми Акира разговаривал на дороге, стояли рядом с князем. Одного из них, как он уже знал, звали Като; второго князь называл Кандзаки.

Акира поклонился господину Аракаве с глубочайшим почтением, как и было должно, но без излишнего подобострастия. В ответ тот хитровато прищурил жестко сверкающие маленькие глазки. Он был лет на десять – пятнадцать моложе Нагасавы и, судя по виду, властен, жесток и склонен к принятию скорых решений.

– Твое имя?

– Ясуми, господин.

– Кто ты? Твоя прежняя должность?

– Мой отец был хорошего рода и имел высокое звание, но наш правитель, господин Нагасава, устранил наследственные должности.

– Что ты делаешь в моих владениях?

– Я долго скитался по горам, теперь хочу найти приют.

Аракава чуть заметно усмехнулся:

– Приют дает покровитель.

Акира сделал небольшую паузу, потом сдержанно произнес:

– Я желал бы его обрести.

– Ты сам оставил службу? Причина? Прежде воины Нагасавы не являлись ко мне!

Акира спокойно и серьезно ответил:

– Старая история. Мой отец и весь наш клан были уничтожены людьми князя Нагасавы. Я один остался жив и узнал правду только через шестнадцать лет. И больше не смог считать его своим господином.

– И решил стать ронином? Ты мог избрать другой выход!

Акира поклонился:

– Знаю. Но я подумал, мой господин, что не достоин смерти до тех пор, пока не совершу поступков, доказывающих мою честность и мужество.

Хотя окружавшие Аракаву самураи казались бесстрастными как истуканы, Акира заметил во взглядах многих из них проблеск невольного интереса.

– Почему я должен тебе верить? – небрежно произнес князь Аракава. – Возможно, ты шпион и предатель!

Акира замолчал. Его молчание было выразительным и долгим. Потом сказал:

– Если вам недостаточно моего слова, господин, то мне не стоит рассчитывать на ваше покровительство.

– Ты бывал в замке? У тебя хорошая память? Сможешь нарисовать план? – Аракава говорил, словно рубил клинком: коротко, безжалостно, резко.

Акира метнул на него блеснувший молнией и оттого показавшийся дерзким взгляд.

– Вы спросили, не предатель ли я? Вы только что предложили мне стать им. Мне не хочется забывать свое прошлое и нарушать клятвы, которые я давал прежде.

– А если я приму тебя на службу, а завтра пойду войной на Нагасаву?

– Я покорюсь силе обстоятельств и вашему приказу, господин. Все, что я хотел бы получить от людей, с которыми, возможно, придется жить и умереть бок о бок, – это взаимная верность.

Аракава повернул голову и нашел взглядом Канд-заки.

– Ты хотел, чтобы я выслушал этого человека, что теперь скажешь?

Кандзаки в свою очередь посмотрел на Като, и тот выступил вперед с почтительным поклоном.

– Если позволите, господин, я мог бы взять этого юношу – пусть попробует служить под моим началом.