Тот оторвал взгляд от листка бумаги, на котором что-то быстро писал, и пристально взглянул на Леню. Потом перевел взгляд на меня:

- А вы кто будете?

- Это мой адвокат, - опередил меня Леня.

- Адвокат? - удивился следователь. - Вам адвокат не положен. Вы только свидетель пока еще...

Тут в разговор вмешался, я:

- Видите ли, товарищ следователь, в уголовнопроцессуальном кодексе ничего не сказано по поводу возможности или невозможности присутствия адвоката при контакте его клиента с органами дознания, в случае если этот клиент является свидетелем.

- Позвольте не согласиться с вами, - парировал следователь. - Если ваш клиент станет подозреваемым или обвиняемым - тогда милости просим, ему адвокат в этом случае по закону положен. А пока он свидетель - извините, не могу разрешить вам присутствовать при допросе. Тем более сейчас подъедут товарищи, хорошо знакомые с вашим клиентом...

- Петры, что ли, приедут? - вставил Леня.

- Да, товарищи с Петровки, - строго поправил следователь. - У них какие-то свои вопросы к вашему клиенту, и они рассчитывают на доверительную беседу, - обратился он ко мне.

Я понимал, что требования следователя были достаточно обоснованны - раз уж имеют место какието "игры" Лени с Петровкой - некие доверительные беседы, - я становлюсь здесь человеком лишним.

- Хорошо, - согласился я. - Нет проблем.

Леня настороженно глянул на меня:

- Подождите пока в коридоре. Если что, так сразу... - Шутка Лени, несмотря на его беспечный тон, получилась неудачной.

Я вышел в коридор, где вдоль унылых стен выстроился жалкий ряд потертых стульев, и сел в ожидании результата. По коридору то и дело сновали люди. В основном это были сотрудники прокуратуры - молодые люди и девушки, вероятно, еще студенты юридических институтов. Иногда появлялись и те, кого вызвали повестками как свидетелей. Их сразу можно было определить по встревоженным лицам и по тому, как плохо ориентировались они в расположении кабинетов.

Вскоре я обратил внимание на двоих мужчин в кожаных куртках, поднявшихся снизу. Легкая оттопыренность их одежды с левой стороны говорила о наличии под нею огнестрельного оружия. Не трудно было догадаться, что это и есть те самые люди с Петровки, о которых упомянул следователь. Поравнявшись со мной, они без стука вошли в кабинет.

Решив не загружать мозги обдумыванием проблемы, суть которой мне не была еще ясна, я раскрыл газету "Коммерсант-Дейли", которую Леня сунул мне перед тем, как выйти из машины. Быстро отыскав раздел уголовной хроники, нашел в ней статью "Расследование убийства преступного авторитета". В глаза бросились следующие строки: "Призрак Сильвестра бродит среди бандитов и милиционеров. В сентябре 1994 года в центре Москвы был взорван "Мерседес-600". В салоне сгоревшей после взрыва машины найден обезображенный труп. Через несколько дней сыщики Московского уголовного розыска объявили, что убит известный авторитет, лидер ореховской группировки Сильвестр, "в миру" - Сергей Тимофеев. Тело погибшего торжественно захоронили на Хованском кладбище. В последний путь Сильвестра провожали свыше 300 авторитетов и воров в законе. А недавно по Москве распространились слухи, что Сергей Тимофеев жив. Сильвестра якобы видели в Одессе в обществе другого авторитета по прозвищу Роспись, а затем встречали в Москве и в Вене. Даже сотрудники МУРа говорят, что "авторитет скорее жив, чем мертв". Теперь припоминают, что в толпе, окружившей взорванный "Мерседес", видели похожего на Сильвестра человека. Он смотрел на милиционеров и улыбался. Дело об убийстве Сергея Тимофеева расследуется Тверской межрайонной прокуратурой".

"Очень интересная ирформация, - подумалось мне. - Теперь понятно, зачем Леня вручил мне эту газету. Неужели Сильвестр жив? Маловероятно, конечно, но чего только не случается в жизни.