— Не хотите ли сыграть партию в вист?

— Вы сердитесь на меня? — изумилась Хейли.

— Нет, разумеется.

— Тогда что же случилось? Вы сказали, что вам не терпится остаться наедине со мной, а теперь вам захотелось вдруг играть в карты?

Он провел руками по лицу.

— Разумеется, мне вовсе не хочется играть в карты, но ведь нельзя же все время целовать вас.

— Могу я узнать почему?

— Потому что я уже не владею собой. — Отрывистые слова признания невольно сорвались с его уст. — Если я еще раз прикоснусь к вам, я не смогу себя сдержать. А эти торопливые объятия в карете… оскорбят вас.

В глазах ее забрезжило понимание, хотя во взгляде, который она устремила на него, так ясно читался чувственный призыв, что по его телу пробежал горячий ток. На лбу выступил пот; Стивен пытался взять себя в руки.

— Если вы и дальше будете смотреть на меня таким взглядом, любовь моя, вы в два счета окажетесь раздетой.

— О Боже! — Она провела пальчиком по его нижней губе. — В два счета? А это долго?

И он проиграл бой из-за одного-единственного ласкового прикосновения.

— Сейчас узнаете. — Стон вырвался из глубины его души. Он взъерошил ей волосы, разбросав шпильки по всей карете. Отчаянным, страстным поцелуем он смял ее губы — и они оба задохнулись. Если бы его пальцы не дрожали так сильно, он снял бы с нее одежду в одну минуту. Но две с половиной минуты — это было почти нестерпимо.

Со своей одеждой он управился за тридцать секунд.

— Хейли, — простонал он, накрывая ее своим телом. — Боже, как я люблю тебя.

Как хороша она… Кажется, прошла целая вечность с тех пор, как он последний раз ощущал прикосновение ее нежной кожи. Кровь в его жилах закипала. Он не хотел торопиться, но ничего не мог с собой поделать. Он был слишком возбужден, слишком долго обходился без нее. Он взял ее разом, и от этого сердце его замерло, а из груди исторгся стон.

Она прижала его к себе, шепча его имя — снова и снова. Он почувствовал, что и она достигла высшего наслаждения, и страсть его взорвалась. Он не понимал уже, где кончается он и начинается она. Затем обмяк, лежа на ней, задыхающийся, удовлетворенный, почти полуживой. Прошло несколько минут, прежде чем он смог поднять голову и посмотреть на нее.

Хейли ответила ему сияющим взглядом.

— Господи, но мне, кажется, очень нравится, когда мной овладевают в движущейся карете.

Стивен, чуть подвинувшись, отбросил спутанный локон с ее лба; потом слегка усмехнулся.

— Я предупреждал вас, чем это кончится. — Он провел пальцем по ее переносице. — Я хотел вести себя как джентльмен и дождаться, пока мы не окажемся в нашей постели.

— Я ждала три месяца, Стивен. Мне не хотелось больше ждать ни одного мгновения. Кроме того, дверь в коровник уже была открыта, если только вы понимаете, о чем я говорю. Я не видела резонов, чтобы продолжать наши мучения,

В груди у Стивена заклокотал смешок.

— Только вы способны думать о коровах в такое время. Ее глаза озорно блеснули.

— На самом деле я думала вовсе не о коровах.