– Мне пить не положено, я за рулем.

– Но вы же за всех заплатили, – кокетливо возразила Зинаида Михайловна.

– Тогда я выпью, – трясущейся рукой потянулся к рюмке худой актер в возрасте, брюки и свитер которого умоляли о свидании со стиральной машиной.

Схватив рюмку, он быстро отошел к другому столику, за которым сидела Мария Павловна и делала вид, что ей не завидно слушать чужой смех. Коньяк даме мужчина не предложил.

Особо был различим звонкий заливистый смех Людочки.

Появление Ирины вызвало бурные приветствия присутствующих. Никто благоразумно не стал интересоваться, согласилась ли она подписать репертуарный лист. Ирина есть Ирина. Звезду так просто не дадут задвинуть даже такому бойкому Пронину. Тем более все знали, что у Ирины имелись почитатели и среди высокопоставленных дам.

Часто Невельская получала предложения вести концерты для работников различных отраслей бизнеса. Она не очень любила себя в этой ипостаси, но приглашали та-а-акие люди, что отказать было просто невозможно, да и платили за это хорошо.

Артисты перешли от кофе с коньяком к коньяку под пирожки. В молодости Ирина любила такие посиделки, но с годами она переросла «буфетные междусобойчики».

– Иван, пора, пойдем домой, – предложила Ирина с улыбкой.

– Всегда готов следовать за своей госпожой! Пора! – согласился Иван.

Вслед уходящим особенно громко прошипела МариПална:

– Мало того, что все роли в сериалах загребла, так еще и мужика нового завела!

Завтра Ивану предстоял трудный день, Ирине – репетиция, на которую ну никак нельзя было опаздывать. Будет прогон «Средства Макропулоса», где она играла Эмилию, оперную диву, триста лет назад выпившую эликсир бессмертия и со временем потерявшую вкус к жизни, ставшую равнодушной и циничной. Курганский ставил спектакль именно под нее, Невельскую.

Ирина стала вспоминать, опаздывал ли кто-нибудь на репетиции к Курганскому. Ее память не сохранила ни одного такого случая. Все боялись пропустить репетиции, приезжали раньше. Да, такое было, хотя Сергей Валентинович никогда вроде бы о дисциплине и не говорил. Просто подразумевалось, что это обязательная составляющая. И все.

Телефонный звонок прервал ее увлекательное занятие.

– Алло, Алика, привет! – Радостный голос Леси сразу поднял настроение девушке. – Что делаешь?

– Перебираю блестючее барахло из прошлой жизни, – не менее весело ответила Алика. – А ты чем занимаешься?

– Ой, а я начала писать рассказ о первой любви.

– Ты влюбилась! – Алика села на диван, отложив в сторону джинсовую юбочку минимальной длины. – Рассказывай.

– Ах, Алика, он такой… настоящий. Представляешь, мы познакомилась у мамы на работе, в краеведческом. Он туда зашел случайно, спасался от ливня и вдруг увлекся, стал рассматривать витрины. И я не знаю как, но сама к нему подошла и рассказала легенду об Атяшевских Буграх, об исполнении там желаний. Короче, после музея мы пошли смотреть футбол. Оказалось – очень завлекает.

Минут пять Леся делилась впечатлениями, и Алика с удовольствием слушала подругу.

– Ой, а что я о себе, да о себе? У тебя-то как? Как Артем, как мама и дядя Иван?

– У меня все ОК! – Алика добавила в голос оптимизма, радуясь, что у Леси обыкновенный телефон и по нему не видно ее расстроенного лица. – Ой, Лесенька, мама пришла, нужно разогреть ей обед…

Выключив смартфон, девушка сидела и смотрела на его темный монитор со своим отражением.