Сан-Диего ужаснулся перспективе того, что гигантские смердящие туши заполонят прибрежные воды, а там — пля­жи, яхтенные бухты, отели, виллы... Мэр вызвонил окружного конгрессмена — тот как нарочно приехал в Сан-Диего по важ­ным делам. Компромисс нашли поразительно быстро: трех ки­тов постановили доставить на берег для аутопсии, остальные туши отбуксировать в море и использовать в качестве мише­ней для военно-морского флота. «Гринпис» воспротивился, но пока они собирали свой флотишко, гниющие туши разле­телись в исходящие жиром клочья под огнем боевых орудий.

Тем временем трех китов доставили на базу и при помощи кранов выволокли на берег, в ближайший порожний склад. К работе немедленно приступили несколько судмедэкспертов по млекопитающим из калифорнийских университетов. В им­провизированной лаборатории они, облачившись в дождеви­ки, резиновые сапоги и перчатки, ползали вокруг и по гигант­ским тушам, словно рой крупных желтых насекомых. Головы животных отделили от тел, мозги выгрузили на секционные столы (в качестве которых использовали тачки).

—    Не больно-то похоже на отделении нейрохирургии, — заметил Остин, прислушиваясь к гудению электропил. Оно эхом отдавалось от металлических стен.

—    Непохоже, сэр, — согласился матрос. — Жду не дождусь, когда все закончится.

—    Будем надеяться, что скоро, матрос.

И чего ему в номере не сиделось? Нет, пришел смотреть на эти ужасы. Не обернись гонка фиаско, Остин праздновал бы победу или поражение вместе с другими участниками, среди милых девушек, которые прекрасными мотыльками порхали вдоль всей протяженности трассы; открыли неслабое количе­ство бутылок... Однако праздник для Остина, Али и прочих экипажей был безнадежно испорчен.

Али пришел в компании итальянской модели и француз­ской мадемуазель. Но даже так он выглядел не особенно счаст­ливым. Остин, натянув улыбку, предложил в скором времени повторить гонку. Завала, поддерживая репутацию дамского угодника, выцепил из толпы поклонниц милашку с каштано­выми волосами. За ужином он обещал своей визави в деталях рассказать, как они с Остином чуть не погибли.

Выждав подобающее время, Курт ушел с праздника — по­звонить владельцу «Красной капли». Отец звонку не удивил­ся — о финале гонок он узнал из новостей: сын жив-здоров, а катер покоится на дне морском.

— Не переживай, сын, — сказал Остин-старший, преуспе­вающий владелец морского спасательного общества в Сиэт­ле. — Построим другой катер, лучше прежнего. Может, даже с перископом.

Злобно хихикнув, отец в подробностях напомнил, как од­нажды ночью подростком Остин-младший погнул крыло от­цовского «Мустанга» с откидным верхом.

Гран-при по большей части проводятся у берегов Европы, однако отец Остина хотел сделать американский катер, спо­собный победить на американской же воде. Заказал дизайн и сборку нового быстроходного судна, назвав его «Красная ка­пля» (на память, чтобы не забыть, во сколько ему обошлась прихоть), и собрал первоклассную команду техподдержки.

— Пришло время показать, из какого мы теста, — заявил он с обычной прямотой. — Порвем соперников. Пусть знают: наша техника чего-то да стоит. У нас американское ноу-хау и американский пилот. Ты.

Остин-старший собрал целый конгломерат спонсоров и, ис­пользуя их влияние, перенес главные гонки в Штаты.