– Я тебя умоляю, не жуй жвачку!

– Понимаете, – стала совсем пунцовой Ася, – мне Кирюха нравится, а он в мою сторону и не глядит. Ростом я не вышла.

– Глупости, я тоже величиной с табуретку и живу счастливо, не зацикливайся на ерунде.

– Да, – кивнула Ася, – понимаю, но все равно я невольно думаю: «Эх, будь я повыше!» Ну не в этом дело. Кирюше нравится Римма Борискина.

Я обняла Асю за плечи.

– У тебя урока нет?

– Физра у нас, я освобождена.

– Пошли в мою машину, там и поболтаем спокойно.

– Точно, – радостно воскликнула девочка, – неохота у всех на виду торчать!

Оказавшись в «Жигулях», Ася спросила:

– Сигареткой не угостите?

– Ты куришь?

– Выросла уже, – фыркнула крошечная старшеклассница.

Я протянула девочке пачку сигарет и зажигалку. Школьница принялась неумело затягиваться. Что ж, все понятно, Ася пытается «взрослым» поведением компенсировать маленький рост. Промучившись минуту, девочка, довольная тем, что создала о себе нужное впечатление, с явным облегчением выбросила окурок в окно и затараторила.

Поскольку Ася влюблена в Кирюшу, то старается поближе держаться к объекту воздыханий. Нет, она не следит за мальчиком, но постоянно поглядывает в его сторону, и больше всего ее раздражает поведение Риммы Борискиной. Та, совершенно не стесняясь, кокетничает с Кирюшей, Романов же не упускает момента, чтобы не стукнуть Римму. А ведь всем известно: бьет, значит, любит. Впрочем, обоюдная любовь не мешает парочке постоянно цапаться, и у Аси становится радостно на душе, когда Кирюша орет:

– Борискина, ты сволочь!

– От такого слышу, – не остается в долгу Римма.

Правда, к концу уроков они, к огромному Асиному сожалению, мирятся и уходят домой вместе. Кирюша, как правило, тащит два рюкзака: свой и «Джульетты», а маленькая Ася, глотая слезы, сама волочит свою сумку к метро.

Так вот, в тот день, когда Кирюше стало плохо, Ася поймала Борискину на некрасивом поступке. Точилина пошла в туалет, завернула за угол и приметила Римму, которая рылась в портфеле Кирюши.

– Ты чего делаешь? – накинулась на нее Ася.

Борискина – хамоватая особа, за словом в карман обычно не лезет, но в тот момент отчего‑то испугалась и забубнила:

– Это сумка Романова.

– Знаю, поэтому и спрашиваю, что ты делаешь? – не дрогнула Ася. – Кошелек стырить надумала?

– Офигела, да? – подскочила Борискина.

– Зачем тогда шаришь?

Внезапно Римма захихикала.

– А он мне открытый тюбик с клеем в ранец положил! Вот я и надумала отомстить. Сунула ему между учебниками презерватив, наполненный водой.

– Очень глупо, – возмутилась Ася, – все тетради испортятся.

– Ага, а клей пихнуть умно? – обозлилась Борискина. – И вообще, это мой парень. Я понимаю, что тебе его отбить охота, только зря стараешься, мышь обморочная!

Ася обиделась и ушла. В конце концов, противная Борискина права, милые бранятся, только тешатся, без нее разберутся. Она и думать забыла об этой истории, но сегодня, выслушав рассказ майора Романовой, насторожилась и подумала: а вдруг Римма запихивала в сумку тот самый пакет с завтраком?

Я схватила Асю за плечо.

– Немедленно идем назад. Физра у вас? Борискина там?

– Не, она болеет. Небось симулирует.

– Где живет Римма?

– Понятия не имею.

– Дай мне ее телефон.

– Не знаю его.