– Евгений Савельевич постарался, – бросил через плечо Валера. Человек был занят необычайно важным делом: выгребал из шкафа пакеты с одеждой. Все это дело валилось прямо на пол, о том, что вещи мнутся, местные и не думали. – Здесь как раз хитроумные ребята идею коттеджного поселка пробивали. Ну и командир вовремя подсуетился, нашел нужных людей, смазал где надо, помог застройщикам, ну и сам получил кусок земли, именно там, где нам и нужно было.

– Поселок для среднего класса, – хмыкнул Дима. Лейтенант вспоминал, какой лес растет вокруг ограды и между корпусами института – в заповедной зоне. Хорошо устроились.

– Нет здесь заповедной зоны и не было. Не беспокойся, это капитализм, здесь все можно.

– Для среднего класса? – Сергей вылупил глаза на лоб.

– А для кого?

– Земля дорогая, здесь только солидные, серьезные люди строятся. Те, кто может себе позволить жить прямо посреди леса, наслаждаться свежим воздухом. Место престижное: до города недалеко, и Кама близко. Местные бизнесмены давно к этому месту присматривались.

– Хорошо живете.

– Не жалуемся. Так, мужики, вас четверо, а время не ждет. Через полчаса приедет Евгений Савельевич, он ждать не будет. Раздеваемся и подбираем себе обновки. Чтоб ни одной шмотки с родины не осталось.

Все были служилые, повторять приказ дважды не пришлось. Через пять минут Валера придирчиво обозревал выстроившихся перед ним новичков.

– Неплохо. Качество у местных китайское, – последнее слово человек произнес с нескрываемым презрением. – Большинство производства – китайское. Найти приличную вещь, сделанную руками человека, сложно, белое производство считается очень дорогим.

– Крестик замени. – Сергей подскочил к Славе Антонову.

– Не сниму, он освященный, не раз меня выручал, – насупился сержант.

– Вон, в коробке, выбирай любой, все освященные. Специально к хорошему, настоящему попу возили.

– Гадюка, снимай, – прошипел Денис и погрозил товарищу кулаком.

Именно на таких мелочах и засыпаются. Вроде бы ерунда, но простенький медный крестик с клеймом не существующего в этом мире завода может выдать человека с головой. Впрочем, организаторы подходили к проблеме серьезно, так, чтоб не оскорбить религиозные чувства людей. В протянутой Сергеем Славе пластиковой коробке лежала целая куча всевозможных символов веры. Тут и христианские крестики всех видов и форм, для всех конфессий, и мусульманские полумесяцы, и языческие топорики, и иудейские шестилучевики, и даже всевозможная восточная экзотика. Шнуры, веревочки, ремешки и цепочки тоже были на любой вкус.

– Успели, – заметил Валера, отходя от окна, – Евгений Савельевич едет. Вон, черный «бумер» за деревьями мелькает.

– Началось в колхозе утро, – пробурчал Денис. – Главное, со своими двойниками не встретиться.

– Не встретимся, – успокоил его Слава, – начальство будет бдеть.

– Не уверен. – Денис Панфилов еще не понимал, как он оказался прав, и, к счастью, не задумывался, что делать со своей правотой.

Дым сигарет с ментолом

Рабочий день закончился, вечерние пробки на дорогах рассосались, незаметно стемнело, на улицах зажглись фонари. Трудовой народ сидит дома, шурует по холодильникам, смотрит ежевечернюю телевизионную жвачку, воспитывает детей в меру способностей и желания, готовится к завтрашней рабочей смене. Молодежь тусуется на улицах, вьется возле кафе, в ночных клубах, гуляет по бульварам. Вечер. Ночь наступает. Настроение само собой повышается.