Пока я ела, надеясь, что пища поможет мне согреться, мысли плыли у меня в голове точно облака, которые сначала растут, обретая форму, а потом постепенно тают.

Вскоре в мою камеру явилась другая женщина. Ее звали Родия.

Мне сложно вспомнить, какое впечатление она произвела на меня при первой встрече. Но я сразу сказала себе, что она не похожа на рабыню, которая принесла пищу. На ней была точно такая же одежда — длинные свободные брюки из синей ткани и блуза, подпоясанная кожаным ремнем, на котором висели ключи. Родия была тюремной надзирательницей. Она была плотнее своей товарки, но ее смуглая кожа имела тот же бледный оттенок от недостатка солнца. В ее присутствии я сразу почувствовала такое облегчение, что невольно насторожилась, — будь бдительна, сказала я себе, возможно, это ловушка. Родия явно принадлежала к другой расе. Она была похожа на первую женщину — тот же цвет кожи, те же длинные черные волосы, — однако в ее движениях чувствовалась какая-то особая живость. Она подошла поближе и внимательно посмотрела на меня своими большими черными глазами. Казалось, Родия ожидает ответной реакции. Я улыбнулась ей, напомнив себе, что эта уловка — добрый и милосердный тюремщик — стара как мир. В руках у женщины был сверток из темно-синей шерстяной ткани. Она развернула его и протянула мне теплый плащ, в который я с благодарностью закуталась. Затем Родия взяла меня за руку и помогла встать, понимая, что от холода я стала неуклюжей. Ее руки были твердыми и уверенными, тогда как прикосновения другой надзирательницы казались пугливыми и вороватыми, словно змея ощупывала меня своим языком. Родия бережно подвела меня к двери и помогла выйти. Я окончательно растерялась. Я твердила себе, что, если доверюсь ей, я горько пожалею. Стоило мне подумать об этом, женщина убрала руку с моего локтя, и я продолжала свой путь без ее помощи, спотыкаясь на каждом шагу. Мы шли по темным коридорам, освещенным тусклым желтым светом. Где-то наверху яркое солнце освещало заснеженные вершины гор. Но поверить в реальность этого факта было так же сложно, как и в то, что эта женщина может вонзить в меня нож.

Мы долго брели в темноте, время от времени поворачивая то в одну, то в другую сторону. Внезапно свет стал ярким, а пол под ногами — мягким, и я увидела яркие ковры и гобелены на стенах. Мы остановились. Перед нами была стена. Родия нажала на рычаг, который торчал из стены, и огромная каменная плита бесшумно отодвинулась в сторону. Я стояла у входа в ярко освещенную комнату с огромными окнами. Какое счастье вновь увидеть обычный дневной свет. Семеро высоких мужчин в уже знакомых мне черных плащах сидели за длинным деревянным столом. Восьмой стоял у окна вполоборота ко мне и смотрел наружу. И вновь мне сложно отделить то, что я узнала об этом человеке позднее, от того, что я почувствовала в тот момент. Я сразу поняла, что он не принадлежит ни к расе жителей Гракконкранпатла, ни к расе надзирательницы, которая стояла рядом со мной. Он напоминал бессовестных и алчных пиратов Шаммат, которые посетили нас много лет назад, однако был выше ростом и более худощавым. У него были смуглая, но довольно светлая кожа, быстрые карие глаза, густые рыжие волосы и аккуратная кудрявая борода: прежний шамматянский тип, но гораздо более утонченный. Этот человек выглядел куда лучше, чем семеро в черном, которые смотрели на меня холодными и в то же время алчными глазами. Взглянув в его сторону с мольбой и надеждой, я внезапно услышала за своей спиной еле слышный шепот:

— Сирианка, будь осторожна.

Я не поверила своим ушам. Наверное, эти слова просто всплыли у меня в памяти или донеслись с далекой звезды.