– Что бы вы могли добавить к своему выступлению, прослушав слова этого несчастного? – поинтересовался ведущий.

– Его слова подтверждают слухи. На стороне существующего режима действуют банды наемников, которые в народе уже прозвали «эскадронами смерти». Действуя абсолютно незаконными, бесчеловечными методами, они жестоко расправляются с противниками Асада, в назидание другим несогласным убивают даже родственников активистов оппозиции. По большому счету, это не новость. Многие тоталитарные режимы прибегают к такой практике. Сенсационным же является то, что на этот раз мы имеем дело с российскими наемниками, прошедшими профессиональную подготовку в элитных войсках спецназа ВДВ. Открытым остается вопрос: оказались они в Сирии с согласия властей Российской Федерации, или же они вольные «искатели удачи», уволенные из армии?

Палец над ноутбуком дрогнул, ударил в «коврик», запись прервалась. Седовласый внимательно посмотрел на Лаврова.

– Почему вы именно мне показали эту запись? – спросил майор, не дожидаясь, пока пауза станет слишком долгой.

– Ну как же? Ведь со слов этих журналистов получается, что это ваши коллеги, офицеры спецназа ВДВ зверствуют.

– Через десантуру прошли тысячи советских и российских мужчин. Но уроды найдутся в любом окружении. Не могу исключать, что один из них мой воспитанник. В спецназе, кроме любви к Родине, чувству долга и офицерской чести, еще учат выживать и убивать. Ученики попадаются разные, кто-то больше успевает по одному предмету, кто-то по другому.

– Вас не насторожило то, что главаря наемников его подчиненные назвали Бахтияром?

– Бахтияр – довольно распространенное среди мусульманских народов имя. Если не ошибаюсь, оно означает «счастливый». Вот и называют родители так мальчиков. Каждому хочется верить, что его ребенок обретет счастье. А там, как уж жизнь сложится. – Лавров почувствовал, что от него ожидали более конкретного ответа. – Чаще всего это имя встречается у татар и азербайджанцев.

– Значит, имя не насторожило. А если предположить, что Бахтияр не имя, а кличка?

– Может быть, и так.

– Хорошо, майор. К этому мы вернемся чуть позже. А что вас однозначно насторожило? – Седовласый поигрывал пальцами над «ковриком мышки». Лавров пожал плечами:

– Во-первых, судя по рассказу торговца, бойцы «эскадрона смерти» не прятались, действовали почти в открытую и практически не пытались задержать грузовичок, на котором ему посчастливилось удрать.

– Им платят за проведение акций устрашения, за показательные расправы и убийства. Они же наемники – иностранцы, им в Сирии не жить, у них тут нет родственников и друзей, они действуют по негласному распоряжению властей. Чего им опасаться?

– Разрешите не согласиться. Если торговец не ошибся, то их главарь говорил на сирийском диалекте арабского почти без акцента. Значит, жил до этого в Сирии довольно долго, минимум несколько лет, его могут опознать. С другой стороны, показная жестокость – демонстрационная, они специально не прячут лиц, получается, что и отца семейства упустили намеренно, чтобы он рассказал о том, что случилось. И в этом – нестыковка.

– Очень хорошо, товарищ майор, ваши выводы совпадают с выводами наших аналитиков, – оживился седовласый.

– И вторая нестыковка, самая главная, – продолжал излагать свои сомнения Батяня. – Почему наемники – именно русские?

– Русские – в смысле выходцы из России, из бывшего СССР, – корректно уточнил чин из ГРУ.