Она провела пальцами под стеклами очков с одной и с другой стороны и после паузы добавила:

– У меня есть лишь их номер телефона. Они сказали мне… Сказали, что у меня две недели на то, чтобы достать деньги.

– Как давно это произошло?

– Десять дней назад. – Плечи женщины затряслись. – Это моя вина. Из-за меня отца втянули в это. У меня нет денег, и теперь они убьют его.

– Я еще никого не потерял, – сказал ей Эван.

– Ни разу?

– Ни разу.

Очки вернулись на переносицу, и в отражении на стеклах Эван заметил блеснувший луч света. Инстинкт подсказал ему, что что-то тут не так. Рядом как раз проезжала тележка, и он, вытянув ногу, остановил ее, заставив подносы загрохотать. Официант что-то возмущенно произнес, но Эван не слушал его.

На металлическом боку тележки он видел отражение трехэтажного дома за своей спиной.

В окне третьего этажа что-то бликовало на солнце.

Оптический прицел.

Эван схватил Кэтрин за тонкое запястье и дернул ее в сторону. Через миг после этого пуля просвистела у него над ухом и пробила дыру в хромированной спинке стула, на котором сидела женщина – там, где только что находилось ее сердце.

Растянувшись на металлическом боку перевернувшейся тележки, Эван подумал о том, что в первый раз за все время его деятельности ему придется играть в защите.

И что теперь?

Эван скатился с тележки с дим-самом, отдергивая Кэтрин от окна за секунду до того, как еще две пули пробили стол. Судя по звуку, эти пули были выпущены не из винтовки среднего калибра, а из чего-то более тяжелого, тридцатого калибра или больше. В воздухе раздался сбивающий с толку грохот. Эван потащил Кэтрин за собой в центр ресторана, пытаясь уйти с линии прицела снайпера.

Посетители ринулись к выходу. Эван крепко держал Кэтрин за руку, пробираясь сквозь толпу и по дороге толкнув бедром тележку с пирожками, начиненными свининой. Другой рукой он распахнул куртку на магнитах и выхватил из кобуры пистолет.

У их ног взметнулись в воздух щепки, а в следующий миг Эван и Кэтрин уже выбрались из зоны обстрела. Женщина упала на одно колено, но толпа, напирающая сзади, заставила ее подняться и втиснула в боковой выход. Сквозь крики послышался ее пронзительный визг.

– Они следили за тобой! – кричала Кэтрин. – Это твоих рук дело?

Эван не стал ей отвечать. Сейчас было важно одно: найти путь к отступлению. Среди мечущихся по ресторану посетителей только один человек оставался спокойным.

Нет, не парень в мешковатой рубашке. Мужчина в деловом костюме.

Над аквариумами, разделявшими холл ресторана и ресторанный зал, возвышались лишь его голова и плечи. Мужчина поднял руку. Блеснул пистолет. Сверкнула вспышка, и женщина, стоявшая перед Эваном, вскрикнула и развернулась на сто восемьдесят градусов. Ее плечо оросила кровь.

Хотя Эван и Кэтрин пытались двигаться в другую сторону, толпа несла их все ближе к человеку в костюме. Прикрытия не было. Открыть ответный огонь было нельзя – слишком много гражданских. А врагу плевать на сопутствующие потери.

Эван бросил Кэтрин на пол и перекатился через плечо, ударив обеими ногами в основание аквариума с омаром. Аквариум оказался куда крепче, чем он думал, и после удара Эван почувствовал боль в ногах, но стекло все же обнадеживающе загудело. На лицо ему попали соленые брызги. Эван прищурился и увидел, что стрелок возвышается прямо над ним.

А затем аквариум перевернулся.