Киона, усмехнувшись, пожала плечами. Поняв, к чему клонит Делсен, она покачала головой.

– Что ты себе воображаешь, Делсен? Я не собираюсь с тобой ничем таким заниматься до тех пор, пока не выйду за тебя замуж.

– Замуж? Ты выйдешь за меня замуж? – усмехнулся в свою очередь Делсен.

– Возможно…

Делсен уселся на пень и расхохотался.

Этот смех придал ему ребяческий вид, сделал его неотразимым. Киона, почувствовав волнение, присела рядом с ним.

– Ты должен все знать, – сказала она. – У меня было видение, когда я встретила тебя в интернате. В этом видении мы были одни и занимались любовью в реке при ярком солнечном свете. На нас не было никакой одежды.

Почувствовав, что у нее от этих слов зарделись щеки, Киона на несколько мгновений замолчала. Делсен все еще ухмылялся.

– Да послушай же ты меня! – снова заговорила Киона. – В этом видении было так много любви и так много счастья! Оно появлялось перед моим взором снова и снова. У меня мало помалу появилась уверенность, что ты станешь моим мужем – мужем, от которого я рожу детей. Каждый раз, когда я тебя встречала, я чувствовала в себе эту любовь. Я не могу тебя потерять и…

– Погоди ка, – перебил ее Делсен, становясь серьезным.

Он стал разглядывать ее недоверчиво и растерянно. Был ли он дитятей демонов, как утверждала старая Одина, или не был, в этот момент он вдруг стал здравомыслящим и рассудительным.

– Киона, ты говоришь как юная и несмышленая девчонка. Ты увлеклась мной потому, что у тебя было какое то видение?

– Да. Моя мама верила, что в снах и грезах можно увидеть свое будущее. Тошан в это тоже верит.

– Тошан? Твой сводный брат? Метис!

– Да. Тот самый Тошан, чью породистую собаку ты украл. Он очень ее любил.

Делсен сделал небрежный жест. Он судил о животных исключительно по той сумме денег, которую мог за них получить.

– Обворовывать богатеньких – в этом нет ничего зазорного. Я никогда не воровал у своих, – соврал он.

Затем он снова посмотрел на Киону недоверчивым взглядом. Девушка обладала такой редкой красотой, что она взяла его за душу. Пряди рыжевато золотистых волос поблескивали вокруг ее высокого лба. Делсен опустил взгляд на ее белую хлопковую кофту, под которой угадывалась небольшая девичья грудь.

– Ты, похоже, чокнутая, – заявил он. – Но это меня не смущает. Ты мне очень нравишься.

Киона вскочила на ноги, чтобы не позволить Делсену себя обнять. Встав чуть поодаль от него, она, тяжело задышав, сказала:

– Пойдем! Мы отведем Фебуса на луг. Тебе нужно будет пообщаться с Андреа и Жозефом Маруа. А затем мы отправимся к реке. У тебя есть рубашка? Такой твой вид неуместен.

Как ни странно, Делсен уступил ей. Он, усмехаясь, прошмыгнул в хижину и затем вышел из нее одетым в заношенную голубую рубашку. Его серые полотняные штаны выглядели не лучше.

– Мне хочется есть, – пробурчал он. – Я думал, что найду какой нибудь еды в шкафу их лачуги, но там ничего не оказалось.

Киона, торжествующе улыбнувшись, показала на свой рюкзак.

– Я так и знала! У меня тут есть чем тебя накормить. Пошли!

Она поймала своего коня и снова обвязала веревку вокруг его шеи. Идя рядом друг с другом и ведя на веревке коня, они направились по тропинке, ведущей в Валь Жальбер.

– Тут сейчас очень красиво! Все зеленое и золотое! – воскликнула вскоре Киона. – Этот день предназначен для счастья, тебе так не кажется? Делсен, если бы именно сегодня, а не в какой то другой день, ты почувствовал себя счастливым и хохотал от счастья!

Делсен слопал бутерброд с ветчиной и печенье с орехами.