Я начал медленно продвигаться вперед, игнорируя крики Одаренных. Лишь мельком слышал обрывки фразы:

—…они же люди!

—…Андрей остановись!

—…Андрей — это безумие!

Но мне было наплевать. Перед моими глазами была кроваво-красная пленка, ментальная, конечно же. И из-за этой пленки. Все мыслимые границы — стерлись в один миг. На данный момент, человечности не осталось и капли. Была лишь свирепая ярость и желание прикончить ублюдков.

Всех. Всех, до одного.

Вот, мой взгляд упал на девчонку, которая лучше всех показывала себя на зачистке. Ее обезумевшие глаза, белая пена изо рта — отбили бы напрочь желание познакомиться, если бы не апокалипсис.

В данный момент она вгрызалась в грудь другой женщине своими зубами, разрывая на той футболку, показывая миру розовые соски. А дальше — только визг и кровь.

Хруст ее шеи, привел внимание безумных.

Больше двадцати человек с измененными лицами, словно по команде — отпрянули в сторону, чувствуя альфу среди себя. Они боялись меня.

Да, хотели бы сожрать или вгрызться в мою плоть, но они чувствовали силу. Сейчас же…

Я обвел взглядом масштабы…издеца. Пол был завален раненными. Где-то бедствовала небольшая кучка медленных, но делала это медленно. За спиной чувствовал, что медленных было больше, но с ними справлялись остальные Одаренные.

Общество, которое я построил — разрушилось.

А затем, я поднял взгляд на окно, гадая, как на склад попал дождь. Вогнутые вовнутрь рамы, говорили только об одном — какая та тварь, раскрыла их! Специально!

Я медленно шел вперед, приближаясь к человеку, сидящему на полу ко мне спиной. Я слышал чавкающие звуки, видел по имени над головой его статус, и понимал, чем он чавкает, и что там дёргается перед ним.

Прекрасное лицо когда-то невинной девицы, уже не могло кричать. Глаза закатаны, она абсолютно голая, а ее промежность…

Будь я человеком, мне бы подурнело.

Хотя…

Это было мерзко. Нет, этот безумный не пытался ее сожрать. Он издевался над телом. Сломал ей ноги, руки, и истязал…

— Давай, сучка, — голос был не человеческим, но, по крайней мере, он еще говорил, — Поиграй со мной! Я хочу тебя!

Моя рука погрузилась на его плечо, и он на миг замолк.

— Какой же ты тварью был при жизни, что в тебе проснулась такая черта, — пробормотал я, — Конченный ублюдок…

— Убери сво… — прохрипел он, поворачивая голову.

Он замер. Понимая, кто стоит перед ним.

А я же в свою очередь, понял одну немаловажную вещь — раз, он говорит, а дебафф одинаковый, как и на остальных… другие…

Черт. Об этом даже думать неприятно…

Они в сознании. А попадание под дождь, частично, просто вывернул наружу все черные уголки души. Раскрывая нам их истинную сущность.

Вот про что говорила Анна еще в первый день… Вот они, настоящие люди.

Он не смог договорить. Моя рука переместилась на шею, и сквозь хриплый крик боли, я просто раздавил позвонки.

В следующее мгновенье я исчез с того места, где стоял и оказался у дальней стены, где моментально обезглавил троих медленных.