— Быстро! — закричал он. — Бежим!

Только один остался лежать. Лабарж нагнулся к нему, это был Ларсен; рубашка шведа пропиталась кровью. Он посмотрел на Жана.

— Это была хорошая драка.

Жан посмотрел на обычно цветущее лицо Ларсена.

— Ты ходил со мной во все рейсы, я возьму тебя и в этот.

— Беги... они скоро придут.

Лабарж оторвал взгляд от шведа, торопливо оценивая ситуацию. Было слышно, как на «Лене» спускают шлюпки, это означало, что высаживается десант и атака последует немедленно. Он нагнулся, чтобы поднять Ларсена и увидел, что тот мертв.

Секунду он смотрел на убитого моряка, затем, услышав повторный крик, вскочил и побежал, слыша, как стонет и скрипит обшивка шхуны, в то время как она под собственной тяжестью начала двигаться вниз.

Люди в испуге отпрыгнули. Мгновение все висело на волоске: часть сооружения, поддерживающего шхуну, оторвалось и теперь, если не освободить ее от оставшейся части, «Сасквиханна» либо перевернется на бок, либо сойдет с полозьев.

Все это Лабарж увидел, подбегая. Бросив винтовку, он схватил у ближайшего человека топор и одним мощным движением вспрыгнул на полозья. Со всей силы размахивая топором, он принялся рубить металлический трос, соединявший шхуну с оторванной частью крепления. Он снова и снова бил топором. Где-то позади он услышал выстрелы. Над ним высился нос «Сасквиханны». Наконец, топор ударил в последний раз, и трос разлетелся. Лабарж скорее упал, чем спрыгнул на землю и, бросив топор, побрел за винтовкой.

Последние из команды бежали рядом со свисающей с борта веревочной лестницей. Позади, во главе растянувшегося в цепь штурмового отряда, к ним бежал Зинновий. С кормы шхуны уже слышались одиночные выстрелы. «Сасквиханна» ползла вперед со скоростью идущего человека. Жан выстрелил в сторону нападавших и прыгнул к веревочной лестнице. Он поймал ее и начал карабкаться, остановившись на полпути, чтобы сделать еще один выстрел. Он покрепче ухватился за лестницу левой рукой, прицелился, почувствовал сильный удар в бок и выстрелил.

Внезапно Жан ощутил слабость. Он ухватился за лестницу повыше и подтянулся. К нему протянулись руки, казавшиеся такими далекими. Теперь шхуна двигалась быстро. Он собрался с силами и подтянулся еще выше. Кто-то потащил его вверх за винтовку, которую он все еще прижимал к себе, кто-то схватил за рукава, воротник и потянул его вверх.

Над ним ярко сияло солнце, а затем оно погасло, и он услышал винтовочные выстрелы, смешанные с шумом бурлящей воды. Он почувствовал, как его опускают на палубу, и больше он не чувствовал ничего.

— Отвези меха в Кантон, — посоветовал он Колю. — У тебя не полный груз, но меха отличные, и ты должен неплохо заработать. Затем возвращайся в Сан-Франциско и доложи Хатчинсу. Теперь ты капитан.

— А ты?

— Буду действовать по обстоятельствам. Когда привезу Великую княгиню Гагарину в Санкт Петербург, вот тогда и буду строить планы. Могу вернуться этим путем, могу поехать через Атлантику и восточное побережье.

Колю все это не нравилось. Он так и сказал.

— Прошу прощения у леди, но, капитан, на русских нельзя полагаться. Это подозрительный народ, а у барона Зинновия здесь много друзей на берегу. Если он сам не отправится за вами, то пошлет корабль с приказом о твоем аресте.

— Об этом я позабочусь, когда подойдет время, — сказала Елена. — Полагаю, мы справимся и с бароном Зинновием.

— Надеюсь, так оно и будет, — мрачно произнес Коль. Лучше возьми с собой Бойара, капитан. Он будет рад приехать в Польшу и знает все эти края.

Лабарж взглянул на Бойара.

— Хочешь поехать с нами?

— Если можно.