Сказать, что неожиданное предложение начальника выбило из колеи, – не сказать ничего. На самом деле, оно напугало, и напугало буквально до икоты, ведь это были вовсе не пустые фантазии, нет – Роберт Уайт имел обыкновение добиваться своего. При этом вряд ли он мог придумать затею безумней, нежели вернуть к жизни падшего и заставить служить себе. Даже обращенный в каменную статую, тот подавлял своей мощью, а когда вся его энергия выплеснется наружу…

Я передернул плечами и прошел в кафе, на вывеске которого помаргивали неровным светом полсотни электрических лампочек. Кафе так и называлось – «Лампа».

Внутри оказалось не протолкнуться от адептов «Всеблагого электричества»; механисты обедали, листали толстенные научные альманахи и до хрипоты спорили, обсуждая последние научные веянья, но мне удалось приткнуться в относительно тихом уголке, под уютным и не таким уж ярким торшером.

Впрочем, место было тихим лишь относительно.

Яблочков! Ладыгин! Тесла! Эдисон!

Амперы, вольты, генераторы, цепи, разряды!

Электричество!!!

Я совсем уже собрался поискать какое-нибудь более спокойное заведение, но тут к столику подошел официант.

– Порцию мороженого, – попросил я, вовремя вспомнив о пустом бумажнике.

– Что-нибудь еще?

– Нет, спасибо, – отказался я, загораживаясь газетой.

Как на грех, передовицу «украшала» фотография худощавой старушки с двумя засвеченными пятнами глаз – фотопленка оказалась неспособна выдержать взгляд ее императорского величества – императрицы Виктории.

Я поежился. Милая тетушка без колебаний скормит своим охотничьим псам то, что останется от меня после допросов. Именно так все и закончится, сомнений в этом не было ни малейших. И это если сначала не сожрет душу падший!

Надо ли говорить, что всерьез предложение инспектора я не рассматривал и рассматривать не собирался? Просто надо было решить, как отказать начальнику и не нажить при этом смертельного врага.

Сообщить в Третий департамент?

Я знавал немало людей, которые до глубины души презирали шпиков и даже заявляли об этом во всеуслышание, а ради своих шкурных интересов при малейшей возможности строчили кляузы на коллег и знакомых, но сам доносить не собирался.

Донос подобен бумерангу аборигенов Зюйд-Индии; опомниться не успеешь, как вернется и долбанет по голове. Слово против слова, и кому в итоге поверят: инспектору или детективу-констеблю? Нет, расклад был точно не в мою пользу.

– Ваш заказ! – объявил официант и выставил вазочку с мороженым. Отходить он не спешил.

Я выгреб из кармана пару монет по пятьдесят сантимов, бросил их на стол и углубился в чтение, желая хоть немного отвлечься от невеселых раздумий.

Не вышло.

Императрица Виктория завершила визит в восстановленный после зимнего наводнения Париж и вернулась в Новый Вавилон? На посадочной площадке бабушку встречала ее императорское высочество кронпринцесса Анна? Грядет пятнадцатилетний юбилей наследницы престола?

А мне-то что с того?

Меня сейчас волновали лишь просьба инспектора и… бал.

Я зачерпнул десертной ложечкой немного ванильного мороженого и кивнул.

Да, бал!

Проблемы стоит решать по мере их значимости. А если главный инспектор фон Нальц поджарит некоего детектива-констебля на медленном огне, намерение Роберта Уайта втравить того в неприятности уже не будет иметь решительно никакого значения.