Немного погодя он спустился.

– Я дал ему свою старую туфлю, и он с энтузиазмом набросился на добычу. Что ж, теперь мы знаем, какого он мнения о фру Бакман.

– Господи, сделай так, чтобы он молчал, – пробормотал Томас.

– Саше ведь здесь хорошо, – заверила Тула.

– Ну да, – откликнулся Кристер. – Он теперь познакомился со всеми нами и доверяет нам.

Вошла фру Бакман. Ее пригласили в залу, Тула представила своего мужа и просила садиться.

Элегантная дама со стальными глазами огляделась вокруг, и лицо ее приняло красноречивое кислое выражение. Конечно, их дом не соответствовал стандартам, к которым она привыкла, ибо ветвь Арва Грипа в роду Людей Льда никогда не была богата. Повсюду виднелись следы томасова ремесла: на комоде у стены лежали недоделанные скрипки и тамбурины. Тем не менее жилище отнюдь не напоминало трущобы. На стенах были развешаны предметы, которые фру Бакман едва ли ожидала здесь увидеть, – культурные сокровища, привезенные отцом Арва Грипа Эрьяном и дедом Венделем Грипом из России и Сибири.

Тула выразила удовольствие от знакомства и посетовала на необдуманную выходку сына.

– Именно об этом деле я и хотела бы потолковать, – сказала фру Бакман и попыталась принять дружелюбный вид. Однако улыбка ее не коснулась глаз: возможно, она боялась морщин? – Но я вижу, вы укладываете вещи. Собираетесь уезжать?

Тула, которой лучше всех в доме удавалась ложь, быстро произнесла:

– Да, мы должны навестить родственников в Норвегии.

Томас все понял. Название курорта Рамлеса не должно прозвучать, чтобы не вызвать подозрений.

– Да, путь неблизкий, – сказала фру Бакман, не особенно удрученная этим обстоятельством. – Однако я пришла, чтобы кое-что объяснить Вашему сыну. Я понимаю, что он был озадачен. Скажи мне, – обратилась она к Кристеру. – Где ты познакомился с той, которую называешь Магдаленой Бакман?

Хозяева вопросительно переглянулись, но решили, что нет смысла делать из этого тайну.

– На курорте Рамлеса, – сказал Кристер.

Фру Бакман опустила веки, чтобы не обнаружить свои мысли. «Не стоило беспокоиться, подумала Тула, – в мертвых глазах нет места мыслям».

Закончив размышления, дама сказала:

– Ну, теперь я понимаю. Для нас это было загадкой, потому что девочка не общалась с посторонними. Она была так тяжело больна.

«Мне так не кажется», – подумал Кристер, но продолжал выжидательно молчать.

– Буду с тобой совершенно откровенна, – заявила женщина с прекрасными точеными чертами лица и ничего не выражающими глазами. – Ты действительно встречался с Магдаленой Бакман. Дочерью моего мужа. Но теперь она мертва.

Кристер снова подумал: «Мне так не кажется, ты, злобная холодная гадюка, скрывающаяся под маской».

Он понимал, что возможно выдает желаемое за действительное, но решительно отказывался верить сказанному.

– Мертва? – переспросил он упавшим голосом.

– Да, к сожалению. Она была такая слабенькая, ты же сам ее видел. Но она была любимицей мужа, и пустота, образовавшаяся после ее смерти, оказалась для него невыносимой. Он начал терять рассудок. Случилось так, что одна из наших юных родственниц в это же время осиротела. Ее тоже звали Магдаленой. И мы взяли ее к себе. Она спасла рассудок моего мужа. Разумеется, никто не может заменить ему настоящую дочь, но малышка Магдалена, живущая с нами, большое утешение для него.

– Да, но у вас же есть общий сын, – заметил Кристер. Тула оглянулась на него. Что это, язвительная нотка в его голосе?

– Да, конечно, у нас есть наш малыш, – сказала фру Бакман.