– Колокольчик, колокольчик, превратись в платье, – пробормотал он. – Стань нарядом, достойным моей девушки! Из шелка и нежнейших кружев, с широкой юбкой, в точности, как твой цветок. Стань платьем сей же миг!

Он ждал. Колокольчик, тронутый легким бризом, приветливо покачал головой и подозрительно затих.

– Большим платьем, разумеется, – быстро добавил он. – Ты же понимаешь, что Магдалена не влезет в платьице твоего размера!

Секунды бежали. Он начал нервничать. Магдалена скоро выйдет из воды.

– Предки, – взмолился он с перекошенным от нетерпения лицом. – Я знаю, что моя сила капризна и проявляется спонтанно. Но разве вы не можете протянуть мне руку помощи один-единственный раз? Моей бедной маленькой подружке нечего надеть, это ведь крайний случай, а? Ну будьте же так любезны! Поступите по-товарищески! Несмотря ни на что, я же Кристер Томассон, я из рода Людей Льда, хотя и не вправе носить это имя. Это поэтому вы такие жадные? Нет-нет, простите, я не это имел в виду! Я ведь «меченый»! Или лучше сказать, избранный!

Но ни колокольчик, ни предки не реагировали.

«Что же надо говорить? – в панике подумал он. – Абракадабра ? Нет, не такую глупость. Возможно, что-то неладно с заклинанием, меня же никто ничему не учил, никто не воспринимает меня всерьез! А мать, которая знает столько заклинаний, почему она не могла со мной поделиться?»

В глубине души Кристер понимал, что его мать Тула никогда не заучивала никаких магических заклинаний. Она их просто знала, инстинктивно.

А почему он не знал? Он, призванный стать величайшим, тем, кого целый род ждал на протяжении веков!

– Кристер?

Робкий голос Магдалены заставил его вздрогнуть. Голос шел с берега, и Кристер по рассеянности обернулся. Но ничего не случилось, она подняла свое рваное рубище и теперь держала перед собой на вытянутых руках, словно боясь осквернить им чистую кожу. Она дрожала так, что он видел это издали, а губы были роскошного синего цвета.

«Что делать, что же делать? – мысленно взмолился он. – Я же обещал!»

Последний напрасный взгляд на колокольчик лишь подтвердил его мысль, что придется уйти несолоно хлебавши. Ладно, есть еще один выход, хотя его трудно назвать чудом. Он сорвал с себя рубашку. Она была белая и длинная, доставала ей как раз до колен. Конечно, это не то, о чем он думал, но нужда заставит.

– У меня… ничего не вышло, – крикнул он. – Можешь воспользоваться моей рубашкой. Она довольно длинная.

Мгновение девочка тупо смотрела на него, потом согласилась и добавила:

– А как же ты?

Он знал, что за время работы шлюзовым смотрителем на Гета-канале накачал заметные мускулы. Вот подходящий случай их продемонстрировать.

– Мне она не нужна. Я положу ее сюда и отойду. А ты потом позови меня. Хорошо?

– Да… спасибо, – медленно проговорила она.

Через минуту он услышал, как она неуклюже подошла. Рубашка была достаточно длинной, но при ходьбе развевалась вокруг, и девочке приходилось держать ее руками.

Не глядя на нее, он сказал:

– Когда приедешь к дедушке, хорошенько причешешься и вымоешься. Ну как, тебе чуть лучше?

– О, да, – произнесла девочка, затаив дыхание.

«Как же я появлюсь в Пеннингбю? – думала она. В рубашке, доходящей до колен, и с мокрыми спутанными волосами?»

Словно прочитав ее мысли, он ответил:

– Я буду говорить, что ты тонула, а я тебя вытащил.

Она с облегчением улыбнулась.