Без слов. Без крика. Без требования вернуть ему что либо он уходит. Тихо закрывается дверь, и я падаю на кровать, тяжело вздыхая.

Я до сих пор в шоке. Меня рвёт на части, и не знаю, как относиться к тому, что я беременна, да ещё и срок у меня такой. Дерик не помог мне, не поддержал. У меня гормоны, наверное. Они просто буравят мой мозг. Хочется плакать, а слёз нет. Ничего нет внутри, кроме неприятного осадка.

– Эй, ты как?

Поворачиваю голову к Мег, сидящей рядом с кроватью.

– Не знаю. Наговорила ему гадостей, а он – мне. Не знаю. Не хочу ничего. Просто не трогайте меня, – шепчу и отворачиваюсь.

Мег тоже уходит. Мне просто нужно время, чтобы привыкнуть к своему состоянию. Время. Чёртово время!

Врач возвращается в палату, и я прошу никого больше не впускать ко мне. Вместе с ней приходит и травматолог, чтобы осмотреть меня. Пока делают УЗИ, мне перевязывают руку и сообщают, что её пока желательно не тревожить, так как наложение гипса невозможно, но он уверен, что это всего лишь ушиб. Да, и в сердце у меня тоже ушиб, только он величиной с Америку. Огромная шишка. Она не прошла и не пройдёт.

Мне предлагают услышать сердцебиение ребёнка. А я не могу… не могу… не готова. По моему виду врач всё понимает, но говорит, что с плодом всё хорошо. Мне нужны витамины, покой и желательно больше думать о здоровье ребёнка. Чёрт… я беременна. Внутри меня плод, который я не планировала. Не знаю, что с ним делать. Я буду плохой матерью. Я боюсь. Очень боюсь, и нет никого рядом, чтобы помочь мне. Дерика нет. Он отец. Не знаю я, просто не знаю, как со всем этим справиться. И как я могла это допустить? Ну, как? Я всегда была собранной. Ни о какой беспорядочной половой жизни даже мыслей не было. Всегда предохранялась! Всегда, но, видимо, я не так уж и отличаюсь от сестры. Чёрт…

– Нашла в пекарне пирог с яблоками для тебя. – В мою спальню в доме сестры с улыбкой на лице и с подносом в руках входит Мег. Инга не позволила мне вернуться к себе в квартиру и поселила здесь, чтобы ухаживать за мной.

– Спасибо.

Приподнимаюсь на кровати после долгого и беспокойного сна. Переварив всю информацию, мне становится стыдно и страшно. Стыдно, что я сказала ужасное про ребёнка, который не виноват, что ему досталась такая мать, как я. Страшно, что нас не оставят в покое из за Дерика и моей связи с ним.

Аппетита нет. Впервые за долгое время я не хочу есть. И теперь понятна моя любовь в сладкому. Я беременна.

– Редж, поговори со мной. Так нельзя. Вчера Дерик был настолько бледен, что казалось, он упадёт. Но он ушёл. Что случилось? – спрашивая, Мег касается моей руки.

– Я залетела, вот что случилось. Почему я себе такое позволила? Как с этим жить? У меня нет работы, ничего нет, что я могла бы дать ему. Может быть, Дерик был прав, и мне нужно оставить ребёнка ему и уехать? Я не знаю… Моя мать была дурой, и я такая же. Меня чуть не убили. Наняли киллера. Подстроили аварию. Я боюсь… не понимаю, что мне делать, – шепчу.

– Да, на тебя многое свалилось, Редж, но не вини в этом ни себя, ни его. Уже всё случилось. Нужно принять это. Постараться свыкнуться с мыслями, что жизнь прежней не будет. Ты же у нас боец. Никогда не сдаёшься. У вас с Дериком будет ребёнок. Он не заслуживает твоих страданий. Всё, что ты чувствуешь, передаётся ему…

– Я сказала плохое Дерику. Очень плохое. И он мне. Так обидели друг друга. Почему?

– Прости меня, Редж, конечно, можешь отрицать это, но вы с Дериком не отпустили друг друга. Вы влюблены. Это видно невооружённым глазом.