Девон вспомнил, каким праведным гневом горели глаза Ли, когда она налетела на него в церкви.

— Она никогда не придет ко мне ради денег. Даже если я предложу ей выйти за меня замуж, что само по себе невозможно.

— Значит, твой титул ее тоже не привлекает. Он усмехнулся.

— Хотя Карлтоны обвиняют мою семью в том, что мы много лет тому назад украли у них этот титул, я уверен, что Ли кг станет охотиться за ним. Она слишком горда для этого.

— Тогда ее нужно убедить в том, что ей хочется заполучить именно тебя.

— Это плохо? — спросил он, усмехнувшись.

— Я думаю, что ты у нас очень ценный приз, однако юная и непорочная девушка, к сожалению, еще слишком неопытна для того, чтобы оценить твои самые лучшие качества. Подумай, chef, чего еще хотят эти люди.

Девон улегся на подушки, поставив бокал с вином себе на ногу, и задумался. Он вспомнил о том, как любит хвастаться Джулиан, и еще о том, как ему нравится находиться в центре всеобщего внимания. Потом он вспомнил Ли. Девон снова увидел, как она склоняет голову, произнося молитву, как, выпрямив спину, сидит на церковной скамье… и то, как на балу она стоит в стороне от остальных дебютанток.

— Эти люди хотят добиться всеобщего уважения, — медленно произнес он. — Они считают, что достойны вращаться в самых высших кругах общества.

— Они действительно этого достойны? Девон недовольно скривился.

— Нет, конечно. После того несчастного случая во время гонок, несмотря на то что все эти события произошли двадцать лет тому назад, почти никто Карлтонов не принимает. Если бы дело дошло до суда, то Ричарда Карлтона, скорее всего, оправдали бы за недостатком улик. Однако мой дед уверен в том, что именно Ричард подстроил этот несчастный случай.

— В таком случае, если мисс Карлтон получит приглашение на какое-нибудь весьма престижное суаре, — а. пошлет ей это приглашение не кто иной, как наш дорогой друг леди Дорчестер, — то она обязательно примет его.

— Конечно, примет! — радостно воскликнул Девон. — Леди Мэри прекрасная кандидатура, — сказал он, упомянув прозвище леди Дорчестер, которое та очень любила. — Она натура романтичная. Я думаю, что она не откажет мне в помощи. Мать Ли обязательно клюнет на такую приманку.

— Приманку? — спросила баронесса, удивленно вскинув брови. — Cher, эта девушка чиста и непорочна. Я не хочу, чтобы она пострадала.

— Яникогда не смогу обидеть женщину, — раздраженно ответил Девон. Как Шарлотта вообще могла подумать, что он способен на подобную низость!

— О-о, любой мужчина может обидеть женщину… Часто у мужчин это получается как-то само собой, помимо их воли, — мягко сказала Шарлотта, и ее черные глаза стали печальными. Она грациозно села рядом с ним на подушки. — Если бы я не была уверена в том, что здесь замешаны дела сердечные, пусть ты и делаешь вид, что это не так, то не стала бы тебе помогать. Разбитое сердце болит сильнее, чем любая рана.

— Ну, до этого дело не дойдет, — ответил он и, чтобы развеять все ее сомнения, поднял свой бокал и осушил его до дна. Его голова была уже полна разнообразных планов и идей, поэтому он не обратил внимания на ее предостережения.