– Может, спагетти? – предложил я, как мазохист ожидая разочарования. Я никогда не услышу от нее ответ.

Тишина.

– Что насчет замороженного йогурта?

Ни фига.

Сигнал известил о прибытии лифта, и мы поспешили внутрь. Луна надела простые джинсы, белую футболку и черные кеды. Я мог представить, что в таком наряде ходит девчонка Ван Дер Зи, когда не грабит невинных граждан. Луна была совсем не похожа на Дарью, дочь Джейми, и других девочек в группе, которые любили платья и рюши. Тем лучше, ведь они для нее тоже не представляли никакого интереса.

– А может, спагетти вместе с замороженным йогуртом? – торговался я. А я никогда не торговался. Никогда.

Луна чуть сильнее сжала мою ладонь. Уже теплее.

– Польем спагетти замороженным йогуртом и слупим за просмотром «Очень странных дел» .Посмотрим пару эпизодов. Сорвем подготовку ко сну, пойдешь спать в девять, а не в восемь.

Да к черту. Сегодня выходной, и жаждущие меня тела могли подождать. Сегодня я буду смотреть «Нетфликс» со своим ребенком. Побуду морским коньком.

Луна разок сжала мою ладонь, молча выражая согласие.

– Но никакого печенья и шоколада после ужина, – предупредил я.

Когда вопрос касался еды и установленного в доме порядка, я заставлял всех ходить по струнке. Луна снова сжала мою руку.

– Скажи тому, кого это волнует, юная мисс. Я твой отец, и я устанавливаю правила. Никакого шоколада. И мальчишек – ни после ужина, ни в другое время.

По лицу Луны пробежала тень улыбки, а потом она вновь нахмурилась и крепче прижала к груди свой рюкзак с морским коньком. Родная дочь никогда мне не улыбалась, ни разу, даже случайно – вообще никогда.

Соня ошибалась. Я не был морским коньком.

Я был океаном.

Глава 2

Эди

Невесомость.

Это чувство никогда не приедалось.

Парить на гладкой волне, становиться единым целым с океаном. Умело рассекать на ней, согнув колени, втянув живот, подняв подбородок и сосредоточившись на самом главном в жизни – на том, чтобы не упасть.

Черный гидрокостюм плотно прилегал к коже и сохранял тепло даже в утренней соленой воде. Краем глаза я заметила, как Бэйн поймал другую волну и понесся на ней сломя голову, агрессивно и беспощадно, как на своем «Харлее». Океан сегодня был шумным. Бился о белый берег, заглушая дурные мысли и выгоняя из головы надоедливых тараканов. Он отключал мою тревогу, и на час – всего лишь на час – исчезали переживания и беспокойство из за денег. В этот час не строились планы и не разбивались мечты. Не было Джордана и Лидии Ван Дер Зи, никаких ожиданий и нависших надо мной угроз.

Только я.

Только вода и рассвет.

О, и Бэйн.

– Вода чертовски холодная, – проворчал он со своей волны и присел, чтобы как можно дольше скользить на поверхности одной из самых неутомимых природных стихий.

Бэйн был гораздо выше и тяжелее меня, но все равно управлялся достаточно хорошо, чтобы стать профессионалом, когда действительно этого хотел. Оседлав крутую волну, он вцеплялся в нее мертвой хваткой. Ведь серфинг совсем как секс: сколько им ни занимайся, все равно каждый раз отличался от всех прежних. Всегда можно было узнать что то новое, каждая встреча была уникальна и полна новых возможностей.

– Неподходящий день для трюков с причиндалами, – прокряхтела я в напряжении, сворачивая на краю волны, дабы не сбавлять темп.

Бэйн любил кататься голышом. Ему это нравилось потому, что вызывало у меня отвращение, а причинять мне дискомфорт было его любимым занятием. Меня отвлекал и раздражал вид его длинного, болтающегося в воздухе члена.

– Ох, и получишь ты, Гиджет ,– ответил он и провел языком с серьгой колечком по проколотой губе.