Почему ее идеальный мир разрушился, Зои держала в секрете. Таш знала только, что все произошло невероятно быстро: в одну неделю Зои потеряла и дом, и работу. Ей пришлось взять детей и на время, пока она не подыщет работу и не снимет в Лондоне какую-нибудь квартиру, перебраться к Пенни и Гасу.

С тех пор прошло семь лет. Зои с достоинством перенесла выпавшие на ее долю тяготы. Преодолевая черную полосу жизни, взялась за хозяйство, чтобы сестра могла спокойно ездить на соревнования, и, не надеясь на возвращение в журналистику, стала писать книги, не один год тщетно пытаясь привлечь к себе внимание, пока случайно не встретила старого друга, который как раз открывал свое издательство.

Издательство это специализировалось на дамских романах, быстро добилось успеха у читателей и приносило высокий доход. Зои, творившая под псевдонимом Сью Деним, стала самым читаемым автором. За спиной у нее было уже двадцать книг, и теперь она вполне могла себе позволить все, что долгие годы было за пределами ее возможностей: дом в Лондоне, блестящую светскую жизнь и частную школу для своих детей. Но всему этому Зои предпочла размеренное сельское житье в обществе Пенни и Гаса. По мнению Таш, была еще одна причина, по которой Зои не уезжала из Фосбурна: для Пенни и Гаса за это время она стала бесценна, без ее здравого смысла и умения вести дела Монкрифы могли разориться. Таш обожала Зои, и ей было грустно видеть, что в душе ее всегда улыбчивой подруги живет глубокая печаль, которую та не без успеха пытается скрыть.

– Можно мне сигарету? Я забыла свои дома.

Таш уселась за широкий стол и потянулась к ближайшей пачке.

– Бери. – Зои оторвалась от рождественских открыток и улыбнулась. – Это сигареты Руфуса. С тех пор как я нашла у него под окном целую кучу окурков, он перестал прятаться и начал курить в открытую. Я для него не авторитет.

Руфус, ее старший сын, семнадцатилетний светловолосый симпатяга, считал, что сигареты, спиртное и четыре подружки одновременно – как раз то, что надо в его возрасте.

Рядом с Зои примостилась ее собака породы далматин. Нервная и бесконечно преданная Энид ревновала хозяйку ко всем подряд.

– Мэтти и Салли встречали Рождество с вами? Ну и как у них настроение? – отстраненно спросила Зои.

– У Салли хорошее. – Таш разглядывала рабочий график, висящий на стене. Напротив имени Таш значился недельный отпуск. В это время года рабочих дней вообще мало, потому что почти никаких мероприятий, кроме охоты и местных соревнований, не планируется. Зато в мае напротив фамилий всех сотрудников появятся яркие отметки о предстоящих дежурствах.

– А у Мэтти? – Зои пыталась уговорить Энид поесть.

– Он злой как черт, – вздохнула Таш. – Думаю, они сейчас переживают финансовый кризис. Но в конце концов Найлу удалось его растормошить. Найл может рассмешить кого угодно.

Таш обнаружила наконец расписание на следующий год. Некоторые состязания были выделены красным, и это означало, что заявки на них уже подтверждены, а те, что только намечались, были вписаны карандашом. В этом году очень многие собирались принять участие в соревнованиях, но даже предварительная оплата ничего не гарантировала: в последний момент что-нибудь могло измениться. Поэтому следовало тщательно обдумать, каким состязаниям отдать предпочтение. Таш увидела, что Гас Монкриф включил ее в число участников крупнейших весенних соревнований в Бадминтоне. На лице девушки появилась счастливая улыбка.

Зои вертела погасшую спичку, задумчиво глядя на Таш, которую отлично понимала. И знала, что в груди у застенчивой и неловкой с виду подруги – пылкое сердечко, готовое разорваться в клочья во имя того, во что оно верит. И во имя того, кого оно полюбит.

Таш всегда старалась казаться незаметной. Но, вопреки желанию, она выделялась в любой компании.