— Твой дед выполняет ответственное задание, и ты не должен привлекать внимание посторонних. Не нужно никому говорить, что у тебя есть психотронный генератор, или бластер, или еще что-нибудь. Не болтай лишнего. Договорились?

— Ладно, — пробурчал ребенок.

— Отвечать по уставу! — прикрикнул на, него дед.

— Так точно, слушаюсь! — отбарабанил Коля.

— Где твой психотронный генератор? — спросила Карина.

Коля молча удалился и принес черный короткоствольный автомат со свисающим, как вымя, магазином. Он отдал его адвокату, и тот, осмотрев игрушку, нажал на спуск. Тотчас комната наполнилась громким, издевательским, удивительно мерзким смехом. Когда он умолк, старик пояснил:

— Я туда вмонтировал «мешок смеха», японская игрушка такая. Кольке понравилось.

— И вы сказали ему, что это психотронный генератор?

— Нет.

— Коля, постарайся вспомнить, кто тебе первый сказал, что это — психотронный генератор?

— Дядька один, он мне жвачку дал.

— Этот? — Адвокат показал фотографию Николаева.

— Да.

— Теперь, значит, будешь об этом молчать. Где бластер?

— Я его одолжил поиграть. Могу взять обратно.

— Возьми. Мы зайдем на него взглянуть.

Они собрались уходить, но старик нахмурился:

— А как же сеанс связи? Он скоро начнется.

— Срочные дела, — развел руками адвокат, — к началу сеанса постараемся вернуться.

— Если не получим нового задания, — поспешно уточнила Карина.

— Мне было ужасно стыдно, — призналась она на лестнице, — так бессовестно морочить наивного старика…

— Мы морочили его, чтобы уберечь от психушки.

— Но ведь он теперь будет без конца писать в эту комиссию?

— Э, пустяки, они там и не такое читают. — Александр Петрович взял Карину под руку, и, к ее удивлению, они направились не вниз по лестнице, а наверх.

— У меня возникла идея, — сказал он вполголоса в ответ на ее вопросительный взгляд.

Миновав четвертый этаж, на пятом они мимоходом оглядели дверь покойного Холщевникова и направились дальше. «Неужели он вознамерился нанести визит Николаеву?» — с удивлением подумала Карина.

Однако адвокат оставил без внимания дверь пятьдесят четвертой квартиры с массивной бронзовой ручкой. Последний марш лестницы привел их к обитой железом чердачной двери. Александр Петрович вынул из кармана кусок проволоки, изогнул ее конец хитрым образом и принялся ковыряться в висячем замке. Он добился успеха примерно через минуту.

К этому моменту Карина уже поняла, что идея посещения чердака возникла у него отнюдь не сию секунду, и нисколько не удивилась, когда в его кармане обнаружился электрический фонарик.

Войдя внутрь, они прикрыли дверь, чтобы не привлекать внимания. Адвокат поднял с полу осколок кирпича и подал Карине:

— Если кто-нибудь будет входить, кинь это подальше от себя и от меня.

— Учишь азам, начальник, — усмехнулась она.

Оставив ее у двери, адвокат отправился обследовать чердак. Обойдя его весь, он, как видно, нашел что-то достойное изучения. Насколько Карина могла судить по звукам и пляске луча фонарика, он разбирал кучу кирпичей или мусора.

Ей казалось, на этом темном чердаке — свой, особый отсчет времени и; когда они выйдут отсюда, выяснится, что там, снаружи, прошли не минуты, а дни. Было слышно, как в проеме слухового окна толклись и гукали голуби, потом они улетели. Донесся приглушенный расстоянием собачий лай, и Карина подумала, что за все тридцать три года своей жизни не общалась с собаками столько, сколько за последние три дня.