– Кто? – затаив дыхание, спросила я.

– Никто!

Сильно сказано! Никто! Вот что значит – специалист!

Мы еще некоторое время беседовали с Эвелиной в том же духе, потом я набралась смелости и спросила:

– А можно встретиться с вашей подругой Рузанной… простите, как ее отчество?

– Ег… э-э… Эдуардовна. Она сейчас в зале, скоро начнутся занятия, девочки собираются.

– Вот и хорошо, пока они не собрались, можно мне с ней поговорить?

– О чем? – подозрительно спросила Эвелина. – Я вам не на все вопросы ответила?

– Конечно, ответили, спасибо за интересный рассказ. Нашим читателям, я уверена, понравится. Но мне хотелось бы увидеться еще и с вашей коллегой. И с девочками, если можно. А то в статье будут только ваши ответы. Как-то куце получится, мне редактор голову оторвет.

– Да? – с сомнением спросила Эвелина и вдруг подняла руку и почесала в затылке, совсем как деревенская баба. – Ну, ладно, пообщайтесь с Рузанной, только сначала я сама с ней поговорю. Идемте!

Мы покинули кабинет директора и прошли в другую дверь. За ней было помещение, похожее на зал для балетных экзерсисов. На одной стене висели зеркала, правда, немного, несколько штук, вдоль них тянулся метталический поручень. Зал был почти пуст. В углу стоял стол с магнитофоном, еще – стул, на котором сидела полноватая женщина. Она выглядела немного старше Эвелины. Накрашена она была вообще вульгарно. Жалко, Эвелина не прочитала ей лекцию, как следует пользоваться косметикой! Некогда, наверное. Все в трудах, все в трудах…

– Руза! – крикнула Эвелина.

Женщина подняла на нас глаза.

– Тут вот пришли поговорить… из газеты… статью про нас писать будут… – Эвелина быстро подошла к подруге и о чем-то зашептала ей на ухо.

Я, конечно, не слышала их разговор, но по лицам собеседниц было видно, что одна о чем-то предупреждает другую. Потом директриса вернулась ко мне. Я поблагодарила Эвелину Венедиктовну, но она не уходила, ждала, когда Рузанна Эдуардовна подойдет. Когда та подплыла к нам, как каравелла, я заметила, как женщины обменялись быстрыми многозначительными взглядами.

– Рузанна Эдуардовна, скажите, как вы учите девочек правильно двигаться? – задала я свой первый вопрос после взаимных приветствий.

Та метнула на подругу удивленный взгляд.

– Руза, ну, расскажи: как ты учишь девочек двигаться? – попыталась помочь подруге Эвелина.

– Как учу? Показываю. Сама хожу, а они на меня смотрят. И повторяют.

– Вот! – обрадовалась Эвелина. – А давайте сделаем так. Руза! Там некоторые девочки уже пришли на занятия? Вот и пусть они сами все покажут. Включи музыку.

Каравелла поплыла обратно к своему столу, непозволительно вульгарно виляя бедрами. Мои нарисованные брови невольно поползли вверх. Зазвучала музыка. Рузанна сходила куда-то и привела четырех девочек в купальниках. Они встали в ряд, как четверка лошадей, лицом ко мне, неестественно вскинули головы и вдруг пошли на меня, дергая плечами и виляя бедрами, как их учительница.

– Девочки, выше колени! – кричала им Рузанна зычным голосом. – Плечи развернуть! Естественнее! Больше шарма! Пошли назад!

Меня чуть не стошнило от этого безобразия. Я с трудом удерживала на лице улыбку, чувствуя, как она постепенно превращается в гримасу. Девочки походили так по залу несколько минут, потом Рузанна остановила их – иначе эти цапли маршировали бы до утра, высоко вскидывая колени.