Это верно, но только отчасти. Конечно, в прежнее время, до революции, не было и быть не могло таких явлений, как ЦИК, Совнарком, Наркомпрод.

Но разве не примечательно, что точно такому же сжатию подвергались и те комбинации слов, которые существовали задолго до Октябрьских дней?

Вот несколько разительных примеров.

В России сберегательные кассы были учреждены в 1841 году, но лишь после 1917 года, то есть после того, как они просуществовали лет восемьдесят, они, подчиняясь новым темпам общественной жизни, стали именоваться в народе сберкассами.

Такова же участь Литературного фонда, который превратился в Литфонд. Литературный фонд был основан А. В. Дружининым в 1859 году, и в дореволюционное время ни у кого не было ни желания, ни надобности называть его сокращенно Литфонд.

И еще пример такого же запоздалого словесного сплава. Московский Художественный театр лет двадцать был Московским Художественным театром и только в советскую пору сделался для каждого МХАТом.

Прежде в домашнем кругу мы для скорости говорили: «Художественный», отбрасывая первое и последнее слова:

— Достали билет в Художественный?

— В Художественном нынче «Дядя Ваня».

Но до МХАТа никто не додумывался. А если бы и додумался, слово это повисло бы в воздухе и не вошло бы в широкий речевой обиход, так как такое сцепление звуков еще не стало массовой привычкой.

Все эти примеры показывают, что был такой краткий период, когда вдруг стали срастаться не только те словосочетания, которые создала революция для новых учреждений и профессий, но и те, которые существовали в дореволюционное время и, не требуя никаких сокращений, жили десятки лет в своих первозданных формах.

Значит, самая природа языка изменилась. Значит, та небывалая тяга к теснейшему сцеплению слов, благодаря которой у нас появились колхоз, комсомол, профсоюз, универмаг и т. д., была в то время так сильна и активна, что заодно подчинила себе даже такие слова, которые в готовых сочетаниях существовали задолго до советской эпохи.

Сколько десятков лет я смолоду слыхал выражение квартирная плата. Но только в 20-х годах новые тенденции речи превратили квартирную плату в квартплату. Такому же обновлению подверглась и старинная форма главный бухгалтер, которая, подчиняясь этим новым тенденциям, неожиданно преобразилась в очень устойчивую форму главбух.

И еще: словосочетание Минеральные Воды с давнего времени существовало у нас в языке, но только со времени революции оно превратилось в Минводы.

Скажут, что происхождение этих слов чисто административное и что их главный источник — распоряжение государственной власти.

В иных случаях это справедливо, но далеко не всегда. Всмотримся, например, каким образом создалось хотя бы такое словосочетание, как «Республика ШКИД». Здесь никакого начальственного воздействия не было. ШКИД — это сокращенное наименование Школы социально-индивидуального воспитания имени Ф. М. Достоевского, созданное самими учащимися.

Опять-таки характерно, что хотя школы имени Достоевского существовали в старой России лет тридцать, но только в революционные годы это название спрессовалось в короткое ШКИД — без всякого участия школьных властей.

«Должно быть, — говорит С. Я. Маршак, — это сокращенное название… укоренилось так скоро потому, что в новообразованном слове „Шкид“ или „Шкида“ бывшие беспризорники чувствовали нечто знакомое, свое, созвучное словечкам из уличного жаргона „шкет“ и „шкода“».

Так же самочинно, так сказать, по воле народа возникли в ту пору бесчисленные агрегаты имен и фамилий. Сотни лет существовали в России всякие Иваны Ильичи Косоротовы, но до 1920-х годов и в голову никому не приходило, что из этих традиционных трех слов можно сделать одно: Ивилькос.