Последнюю попытку напечатать «Богатыря» писатель предпринял в марте 1887 года, предложив ее Стасюлевичу для «Вестника Европы»: «Посылаю еще третью сказку (писанную и совсем крохотную) «Богатырь»; но думаю, что Вы не решитесь печатать ее», — писал он 23 марта. Через три дня Салтыков получил письмо Стасюлевича, не рискнувшего печатать присланные ему сказки («Ворон-челобитчик», «Вяленая вобла», «Богатырь») и поставившего Салтыкова перед необходимостью взять их обратно.

«Богатырь» разделил цензурную судьбу трех других сказок — «Медведя на воеводстве», «Орла-мецената», «Вяленой воблы», не появившихся при жизни сатирика в легальной печати. Однако, проявив много стараний в борьбе за публикацию этих трех сказок, Салтыков не был столь настойчив относительно «Богатыря». Очевидно, явно противоцензурный характер сказки почти не оставлял надежд на ее публикацию.

В настоящем издании печатается по рукописи.

Впервые — «23 сказки М. Е. Салтыкова (Щедрина)», СПб., тип. M. M. Стасюлевича, 1886 (вып. в свет 24–30 сентября), стр. 215–219.

Сохранилась копия (рукой Е. А. Салтыковой) без подписи с мелкой правкой автора (ИРЛИ), идентичная публикациям 1886 и 1887 годов за мелкими исключениями.

В июне 1886 года сказка была отослана в редакцию «Рус. ведомостей» и пролежала там до осени. Соболевский не решался, видимо, печатать сказку, понимая ее острый политический смысл. Салтыков понял колебания Соболевского и 5 сентября попросил его не печатать «Гиену» и возвратить ему рукопись для начатой уже набором книги «23 сказки».

В сказке «Гиена» противопоставлены два морально-общественные начала — «гиенское» и человеческое. Первое из них не только свойственно послепервомартовскому периоду русской жизни, но и всякой исторической эпохе, когда «все живое в безотчетном страхе падает ниц; все душевные отправления застывают под гнетом одной удручающей мысли: изгибло доброе, изгибло прекрасное, изгибло человеческое!». Однако в 80-е годы, наблюдая в жизни русского общества засилье «гиенского» элемента, Салтыков тем не менее не утрачивает оптимистической надежды на торжество человеческого, которое «и впредь <…> не погибнет, и не перестанет гореть».

Впервые — Р. вед., 1886, 14 сентября, № 252, стр. 1–2. Подпись: Н. Щедрин.

Рукописи и корректуры не сохранились.

Сказка была отправлена в редакцию «Рус. ведомостей» 20 августа 1886 года вместе со сказкой «Деревенский пожар». Салтыков в сопроводительном письме просил Соболевского «напечатать их 31 августа или 2-го сентября», отложив ранее присланные сказки «Христова ночь», «Путем-дорогою», «Гиена». Однако «Приключение с Крамольниковым» опубликовали лишь через две недели после намеченного писателем срока, вслед за «Христовой ночью» и «Путем-дорогою».

Персонаж с характерной фамилией Крамольников появляется в произведениях Салтыкова трижды: в рассказе «Сон в летнюю ночь» (1875), в «Пошехонских рассказах» (1883) и в сказке-элегии «Приключение с Крамольниковым» (1886). Однако это не один, а три одноименных персонажа: сельский учитель, публицист и писатель. При всем различии их внешних биографий эти трое Крамольниковых идейно тождественны друг другу и олицетворяют один идеологический тип. Они — представители передовой демократической интеллигенции, находящейся в оппозиции к существующему строю. Из всех образов, которыми когда-либо пользовался Салтыков для выражения своих собственных взглядов, персонаж, появляющийся под именем Крамольникова, идейно наиболее близок к автору.