|
Она видела, как извиваются червяки в клюве грача, видела дроздов, раскалывающих о камень морские ракушки или добывающих улиток из скорлупы. Неужели и с ней так будет? Она видела, как жуки-мусорщики откладывают яйца, закапывая их в ямки, и туда же кладут трупики мелких насекомых, чтобы вылупившиеся детеныши сразу же были обеспечены пищей. Летучие мыши и совы тоже охотятся на мотыльков и полевок, питаясь своей добычей. Кроты, как ей было известно, до смерти забивают друг друга, встречаясь в подземных переходах. Неужели кролики — единственные безобидные существа на свете, которые ни на кого не охотятся и никого не убивают? Одолеваемая гнетущими мыслями, Росинка пришла к выводу, что это так. Генерал Зверобой сделал все, что мог, чтобы кролики стали свирепыми, и что с ним стало, если подумать? Она вспомнила всех эфрафанцев, которых генерал обрек на верную смерть. Она всей душой хотела бы, чтобы генерал оказался на ее месте в этот час. И если то, что она испытывала в ту минуту, не отчаяние, как иначе можно это назвать? Юная крольчиха спокойно спала рядом. Если только удастся довести Нуриму до Уотершипского холма целой и невредимой, у Росинки будет оправдание: значит, не зря она настаивала на путешествии в одиночку. Но чтобы сохранить жизнь раненой крольчихе, ей самой придется бороться за свое существование, и ради этой цели стоит рискнуть.
Росинка с удивлением обнаружила, что на ночном небе растаяла луна. Значит, она все-таки уснула, против своей воли, и, к счастью, ничего плохого за это время не произошло. Это ее обрадовало, и постепенно она пришла в хорошее расположение духа. Эль-Ахрейра, подумала она, никогда не бросит своего верного подданного в беде. Время тянулось медленно. Сидя под деревом, Росинка внезапно почувствовала на себе чей-то взгляд. Прежде чем она успела сообразить, что опасность рядом, трава раздвинулась, и перед крольчихами возникла крыса. В тусклом свете лунного заката крольчиха и крыса изучали друг друга. Крыса не была гигантской, но она казалась достаточно упитанной. Хищница явно рыскала в поисках очередной добычи, Росинка даже увидела на ее клыках остатки свежего мяса. Крыса моргнула два-три раза и, растопырив усы, придвинулась к кроликам. Она все еще находилась в нерешительности. Росинка заговорила с ней на местном общепонятном диалекте, принятом среди зеленых холмов: — Эта крольчиха есть мой. Я мать. Ты приходить убивать. Я бороться не на жизнь, а на смерть. Росинка инстинктивно даже приподнялась на задних лапах, чтобы предстать перед крысой во всю мощь. Она хотела показать хищнице, что крупнее и сильнее ее. Как раз в этот момент Нурима проснулась и сразу принялась хныкать. Росинка встала, чтобы грудью закрыть молодую крольчиху от врага. В это мгновение откуда ни возьмись с неба на крысу камнем упал пахнущий кровью шар. Перед крольчихой мелькнул комок перьев с острыми когтями. Безмолвно подхватив грызуна, тяжелый ком взмахнул крыльями и исчез. Росинка даже не успела испугаться — так быстро все произошло. — Что случилось? Что это было? — заверещала Нурима, крепче прижимаясь к Росинке. — Это сова, — ответила Росинка. — Она уже улетела. Тебе нечего бояться, деточка. Спи дальше. Росинка тоже провалилась в сон. Перед тем как снова заснуть, она с угрюмым безразличием подумала, что все самое плохое, что могло случиться, наверное, позади. Когда Главная Крольчиха проснулась, солнце уже встало, и черный дрозд вовсю распевал свои песни, укрывшись в кроне букового дерева. В такое прекрасное утро казалось, что страха в мире вообще не существует. Нурима тоже открыла глаза, первым делом попросив Росинку взглянуть на ее лапу. Действительно, отек начал спадать, и Нурима даже смогла, прихрамывая, сделать несколько шагов. Росинка велела ей лежать, пока нога не заживет, и отправилась на поиски щавеля и кровохлебки, которые они после сгрызли вдвоем, греясь на теплом солнышке. |
