Назгул посмотрел на Шульгу. Тот пожал плечами: "А какие у нас варианты?". Ответил за обоих:

- Договорились!

- Хорошо! - кивнул Городецкий. - У нас еще минут десять. Перейдем к деталям.

- Компания-оператор должна быть резидентом Украины, - сказал Назгул. - Ее нужно зарегистрировать, предусмотрев в уставе блокирующий пакет в двадцать пять процентов. От нас с Велецким войдет кипрский офшор, двадцать шесть процентов. Через него будет идти финансирование и внешнее прикрытие.

- А база?

- Будет как и раньше арендована предприятием и передана в субаренду.

- Текущие расходы?

- Через вашу коммерческую структуру...

- Внешние заказы?

- Расчет по долевому участию. Оператор - еще один британский офшор.

- Распределение прибыли?

- Приоритет - развитие.

- Согласен. Но все ключевые назначения только через меня. По крайней мере, пока не найду замены для Ореста.

- Нет возражений, - сказал Назгул. - Тогда, что касается устава и договора аренды...

Глава 17

Назгул и Городецкий, напрочь позабыв о грустном поводе, ради которого собрались, увлеченно полезли в густые экономические дебри, обсуждая «транши» и «опционы». Шульга, и до того ощущавший себя статистом, чья роль в процессе сводилась к заранее разученным репликам, теперь и вовсе сидел деревянным болванчиком. Откинувшись на спинку, он стал думать о своем, мелкими глотками попивая зеленый чай.

На поляне, у двери, ведущей в обеденный зал, появилась охрана - там уже начали собираться гости, приглашенные на поминки. Городецкий в очередной раз посмотрел на часы, поднялся. Все трое пожали друг другу руки.

- Значит через три дня? - уточнил олигарх.

- Да! - сказал Назгул. - Пришлите контакт своего юриста, я состыкую его с нашим солиситором на Мэне. И как можно скорее нужны образцы на анализ...

- Будут сегодня. Привезут вам на базу,- ответил Городецкий и зашагал в сторону двери, которую охранники распахнули на обе створки при его приближении.

Что такое солиситор, Шульга уже знал, Назгул объяснил. В британской системе есть два вида юристов - барристеры, те которые ведут дела в судах, и солиситоры - поверенные. И там у них это две разных гильдии... Но не терминология его сейчас волновала, а кажущаяся легкость победы.

То, что Городецкий так быстро принял откровенно навязанное решение, Шульгу больше пугало, чем радовало. Назгул вел себя резко, рисково, но зачем?

Будь обстоятельства не столь жесткими для магната, их бы, скорее всего, тут же в лесу и прикопали. Преувеличение, конечно, но возможностей скрутить компаньонов в бараний рог у олигарха более чем достаточно. Впрочем, похоже, теперь о Городецком следует говорить как о партнере.

Они покинули поляну через калитку, прошли по дорожке вдоль глухого забора. Машина, на которой приехал Назгул, пряталась за деревьями в стороне от общей парковки. Территорию покинули через хозяйственные ворота.

Неприметный "Форд-Фокус" весело катился по ровной и красивой двухрядке. Борд-указатель на ресторан в зеркале заднего вида быстро уменьшался в размерах. Назгул достал из сумки упаковку таблеток, глотнул три штуки. Пояснил:

- Это чтобы нейтрализовать алкоголь. Полиция в наши планы не входит.

- Зачем ты его дразнил? - задал вопрос Шульга.

Назгул рассмеялся.

- А что еще было делать? Эта порода другого обращения не приемлет. Начали бы искать компромисс и сглаживать углы - сожрал и кости не выплюнул.

- То есть он всерьез согласился, а не просто оттянул время чтобы разобраться с нами потом?

- Сейчас мы нужны ему как никогда. Сам же видишь, там наверху война, которую без нас просто не выиграть. Проскочим кризис, дальше посмотрим. Впрочем, не это главное, и не ради сомнительной радости получить в партнеры здешнюю капиталистическую акулу пришлось рисковать.