– И правильно сделал. – Рольф поймал конец каната, пропустил его через причальное кольцо на носу шлюпки и завязал двойным узлом.

– Не скажу, чтобы моя голова оценивалась так же, как голова губернатора Ямайки, но все же не стоило ее вот так вот…

– Если не заткнешься, – прикрикнул Грей, – она будет стоить одной-единственной петли прогнившего каната. Ты понял меня, бездельник? Проверьте, сэр, насколько прочно он связан, и пусть пока остается в шлюпке, чтобы не путался у меня под ногами. Кстати, вот еще веревка, – бросил он кусок нетолстого каната Рольфу, – попрочнее свяжите ему руки и привяжите к причальному кольцу: пусть отогреется на солнце, пока мы осмотрим судно.

– Да не слушайте вы его, сэр! – вновь взмолился пленный, покорно, однако, подставляя и без того прочно связанные руки под его веревку. – Зачем превращать меня во врага? Мы здесь одни. Вокруг никого. Нам вместе нужно сколотить плот и добираться до соседнего острова.

– В гости к туземцам-людоедам, – прокомментировал это предложение Грей. Он стоял у надстройки и, подбоченясь, следил за тем, как Рольф не очень охотно и столь же неумело возится, связывая пирата.

– Тебя как зовут?

– Том, джентльмены. Матушка моя не очень-то мудрила над выбором имени.

– Согласен, не мудрила. А каково прозвище?

– Лорд-Висельник, если изволите.

– Как-как?! Только не ври!

– Меня действительно зовут Лордом-Висельником. Правда, кое-кто предпочитает называть Внебрачным Лордом.

Грей и Рольф дружно рассмеялись.

– Никогда не встречал более идиотского прозвища, – объявил Грей. – «Висельник» – это понятно. Это у тебя на лбу клеймом выжжено.

– До сих пор не замечал, но если вы так считаете, штурман…

– Только при чем здесь «лорд»?

– С этим связана целая история, сэр, – обращался Том исключительно к капитану. – Когда-нибудь, на досуге, расскажу ее.

– Для моего боцмана Гунна с его любимой поговоркой: «Якорь тебе под виселицу», ты окажешься неоценимым приобретением, – молвил Рольф, потуже стягивая веревку и завязывая узел.

– А все же интересно: за что тебя называют Висельником? – не устоял перед любопытством Грей. – Пиратов ведь и так все называют «висельниками». Чем ты особо отличился перед остальными?

– Все очень просто, сэр, – хотя вопрос был задан Греем, Том демонстративно не признавал его. – Однажды на берегу меня захватили испанцы. Они очень торопились, потому что с минуты на минуту должно было подоспеть подкрепление. Я был третьим, кого сии мерзавцы повесили на одной ветке с двумя предыдущими казненными. Но едва палач сел на коня, как ветка обломилась и я оказался на земле. Со связанными руками, под телами своих товарищей. Так как же друзья могли прозвать меня после того, как извлекли из-под рухнувшей виселицы? Конечно же, Висельником.

– Правдоподобно, как считаете, капитан Рольф? – спросил Грей голосом городского судьи.

– Однако прозвище-то его Лорд-Висельник, – напомнил Ирвин.

– И мне еще не приходилось слышать, чтобы висельников именовали лордами, – объявил Грей. – Или, наоборот, лордов – висельниками.

– Позволю себе возразить, – проворчал Том, – что среди лордов больше настоящих висельников, нежели среди пиратов.

– Попробуешь убедить в этом королевского судью Ямайки. А заодно объяснить, по какой такой наглости присвоил себе титул лорда.