— Здоровье поправляет, — ехидно прокомментировала Раиса Андреевна.

На всякую суету, начиная с написания заявления и заканчивая обустройством рабочего места, ушло часа полтора.

— Девочки, не давайте скучать Евгении Александровне, — сказала Инесса Карповна и ушла. То ли к себе в кабинет, то ли по делам.

Специалисты по кадровой работе переглянулись, словно решая, кто именно даст Жене первое поручение. Выпало Раисе Андреевне. Она взяла со стола большой коричневый конверт и протянула его Жене.

— Евгения Александровна, отнесите, пожалуйста, эти документы Кузнецову в общагу.

Поручение было не из самых достойных. Женя имела полное право возмутиться и напомнить Раисе Андреевне, что она — специалист по кадровой работе, а не девочка на побегушках. Могла, но не стала. Во-первых, потому что поручение могло оказаться своеобразным тестом «на вменяемость», а во-вторых, ей пока совсем нечего было делать. «Заодно и с территорией ознакомлюсь», решила Женя. Взяла конверт и пошла в общагу, но, только спустившись с четвертого этажа на первый, осознала, что не имеет никакого представления о том, куда ей надо идти.

Возвращаться не хотелось — и примета не из самых лучших, и несерьезно как-то. Да и велика ли проблема? Первый встречный подскажет…

Первый встречный, понурый мужик с испитым морщинистым лицом, на вежливый Женин вопрос: «Скажите, пожалуйста, как пройти в общежитие?» — ничего не ответил, только плечами пожал. Второй встречный — носатый брюнет лет тридцати в шуршащем на ходу от своей невероятной накрахмаленности халате — сверкнул глазами, блеснул зубами и сказал:

— Если вам, девушка, жить негде, то этот вопрос легко можно решить! Живите у меня!

— Если вам, юноша, жить не с кем, то этот вопрос легко можно решить! — в тон нахалу ответила Женя и выразительно посмотрела на правую руку брюнета.

Брюнет покраснел и ушел, так и не ответив на вопрос.

Толстуха в неопрятном халате, услышав про общежитие, молча и некультурно покрутила пальцем у виска. «Народ здесь как-то не очень чтобы так», — подумала Женя и решила спросить кого-нибудь поинтеллигентнее.

Судьба сжалилась и немедленно послала ей навстречу представительного седовласого мужчину профессорского вида, только что без очков. Женя не знала, да и откуда ей было знать профессора кафедры нейрохирургии Каграманова, славящегося на весь институт своей склонностью к шуткам. От него Женя наконец-то получила внятный и четкий ответ.

— Да вон оно, в девятом корпусе.

Приземистый девятый корпус стоял на противоположной стороне огромного институтского двора. Женя переложила конверт из правой руки в левую и быстрым шагом пересекла двор. Заодно и осмотрела территорию.

Территория впечатляла. Многоэтажная громадина справа, низкая, но широко раскинувшаяся «подкова» слева и еще добрый десяток разномастных зданий. Это вам не Торговый дом «Плоды садов Эдема»… Никакого сравнения.

Историю первого, также называемого центральным, корпуса, построенного стараниями графа Шереметева, корпуса, с которого и начался Склиф, Женя знала. Почитала кое-что в Интернете о месте, в котором ей предстоит работать. Удивилась, когда узнала о том, что профессор Склифософский к институту имени себя не имел никакого отношения. Он, оказывается, заведовал хирургической клиникой Московского университета на Девичьем поле и руководил клиническим институтом великой княгини Елены Павловны в Петербурге.

Увидев вывеску «Патологоанатомическое отделение», Женя не поверила своим глазам. Зажмурилась, потрясла головой, открыла глаза и с минуту стояла оцепеневшая, удивляясь и негодуя. Как только вернулся дар речи, помянула вслух солидного шутника недобрым матерным словом.