Комнату покинули Чугункин и Малышков.

— Если вы приехали на «труп на улице», то обязательно должны дождаться милицию, причем оставляете им не бланк констатации смерти, а сопроводительный лист, в котором обязательно, во избежание обвинений в мародерстве, подробно перечисляете личные вещи умершего, часы, мобильный телефон, указываете сумму денег и документы, которые он имел при себе.

Федулаев, словно спохватившись, что долго стоит на одном месте, снова продолжил вышагивать по комнате.

«Как журавль», — подумал Данилов.

— Непременно узнайте фамилию милиционера, который будет охранять тело, запишите ее в карте вызова и не забудьте позвонить в трупоперевозку. Это ваша обязанность, не милицейская.

— Недавно был случай на шестьдесят четвертой подстанции, — вспомнила Елена Сергеевна. — Один из врачей забыл позвонить в трупоперевозку, и труп двенадцать — представляете себе — двенадцать часов пролежал на улице! Был огромный скандал. ГУВД прислало грозную бумагу на имя Целышевского, оттуда ее спустили на Станцию… Знатная была нервотрепка! И доктору, и мне, и Борису Ефимовичу досталось на орехи.

— А что было доктору? — поинтересовалась Вера.

— Его уволили за халатное отношение к своим обязанностям, — ответила Елена Сергеевна. — А доктор был хороший, знающий, опытный. Мы его ценили. Но, как говорится — и на старуху бывает проруха. Закрутился и забыл. У вас все, Юрий Романович?

— Почти, Елена Сергеевна, — ответил Федулаев. — Для того чтобы не выглядеть посмешищем для патологоанатомов, в бланке констатации смерти в графе «основание доставки в морг», указывайте, пожалуйста, либо «сохранение», либо «вскрытие» и ничего больше. А то порой такое приходится читать… От «бальзамирования с последующим захоронением» до «смерти на улице». Вот теперь у меня все.

— Шестьдесят два — тринадцать — вызов! Тринадцатая бригада — вызов! — словно дожидаясь окончания конференции, прозвучал голос Лены Котик.

Фельдшер Кокс с показной торопливостью направился к выходу. Позавчера ему попало от заведующей за несерьезное отношение к работе и чересчур самоуверенное поведение на вызовах — симптомы стенокардии Владик всегда трактовал как проявление остеохондроза грудного отдела позвоночника…

Запах, приторный, удушливый, обволакивающий, они почувствовали еще при входе в подъезд.

— Возвращайся в машину, — сказал Вере Данилов. — Развлеки пока Петровича. Я быстро.

На третьем этаже нужная дверь была приоткрыта. Воняло из нее нестерпимо. Данилов судорожно достал из кармана носовой платок и прижал его к носу. Немного полегчало.

— Сюда, доктор, — довольно пожилой милиционер без фуражки с погонами капитана поманил Данилова рукой. — Труп в ванной.

Из комнаты были слышны голоса и шум передвигаемой мебели. Должно быть, шел обыск.

Данилов подошел к капитану.

Констатация выдалась не из приятных — мужик не менее месяца пролежал в санузле однокомнатной квартиры с простреленной головой и являл собой весьма унылое, если не сказать — плачевное зрелище. Лежал убитый не на простом полу, а теплом его варианте с доморощенным подогревом, когда змеевидный отвод от трубы горячего водоснабжения вмуровывается в пол, и оттого жутко раздулся. Данилов прикинул на глаз, что тело в объеме увеличилось не меньше чем в два раза.

Махровый банный халат, в который был одет убитый, сполз на пол (швы на рукавах под давлением вздувшегося тела разошлись напрочь) и превратился в грязную мокрую тряпку. Кровь, стекшая из развороченного при выходе пули затылка, застыла на кафеле пола коричневой лакированной коркой.