|
Подтверждение своим подозрениям Сабина усматривала даже в том, что Крисси умудрилась провести большую часть своего отпуска, успешно избегая ее общества. Настолько успешно, что они фактически ни разу не оказывались наедине в одном помещении. Так что несомненно одно: в поведении Крисси таился какой-то скрытый и низменный мотив. Постыдная тайна. Необходимость проникнуть в секрет, связывающий Джесси с этой особой, казалась Сабине более важной задачей, чем выяснение отношений с Джеймсом. Если Джеймсу нужна женщина вроде этой – сделайте одолжение. Крисси скорее выполняла роль чисто физиологическую, чем представляла серьезную угрозу, и ничто, в общем, не мешало Сабине пустить дело на самотек. Бог свидетель, у Джеймса случались романы, но он всегда возвращался. Другое дело Джесси. Было просто невыносимо наблюдать, до какой степени она подвержена влиянию Крисси. Быть своевольной, дерзкой, легкомысленной не так уж трудно, но все-таки каждый – особенно если ему одиннадцать лет, – по-видимому, считает, что это делает человека более интересным. Мысленно Сабина взяла себе на заметку: надо поговорить об этом с Джесси.
Была ли именно Крисси той особой, которую должна выявить Сабина? Как-то случайно Сабина зашла в комнату девочек и обнаружила Крисси и Джесси сидящими на кровати голова к голове; они были поглощены каким-то обсуждением. Она потопталась около двери, пытаясь уловить, о чем это они так фамильярно беседуют. Но потом собеседницы подняли головы, и Сабина поняла, что Крисси просто помогала Джесси зарядить фотоаппарат и показывала, как закрепить пленку. Сабина была образованной женщиной. Она понимала, что ее враждебность к Крисси может привести к ошибочным результатам и к ложной интерпретации собственных наблюдений независимо от того, кто в действительности забивает вздором голову девочки. – Не отставай, Сабина! Ну-ка, давай теперь я это понесу. – Несколькими широкими шагами преодолев разделявшее их расстояние, Мэтт освободил ее от плетеной корзинки. – Ты всегда такой заботливый, Мэтт. – Вовсе нет. Я просто оглянулся и увидел, что ты погружена в размышления. Я часто замечаю, что ты думу думаешь. Впечатление такое, как будто ты едешь в такси и прислушиваешься к счетчику – сколько там денег натикало. Чем же так занята твоя голова, хотел бы я знать? – О, ты же меня знаешь. Сплошная безмятежность и благодушие. Они подошли к выходу известнякового пласта на краю поля. Дальше к востоку громоздились более высокие каменные гряды с выступающими то тут, то там отвесными утесами, где, по словам Патриса, пещер было еще больше. На солнечной стороне известняковые пласты казались выбеленными, словно кости гигантского животного, обожженные солнцем. Участникам вылазки пришлось продираться сквозь буйные колючие заросли ежевики, на которых поспевали черные ягоды, припорошенные белой пылью. Позади кустов ежевики находился узкий лаз в скале, очертаниями напоминающий женское лоно. – Мы туда полезем? – спросила Бет, выразив вслух сомнение, которое смутно ощутил каждый из ее спутников. Патрис включил карманный фонарик и просунул голову в отверстие, а вытащив ее обратно, обернулся и с шутливым возмущением выдохнул: – Бр-р! Его последующую речь пришлось переводить Сабине, так как он слишком быстро тараторил. – Он говорит, что внутри пещера становится шире. Он знает это место с тех пор, как был мальчиком. Предлагает нам всем взяться за руки, так как не хочет, чтобы кто-либо свалился в какую-нибудь дыру. Самым нерешительным из всех оказался Джеймс. Он даже не был уверен, что сумеет пролезть внутрь. Доминика предложила ему идти вслед за ней. – В чем дело? – полюбопытствовал Мэтт. – Слишком плотный завтрак? Взявшись за руки, они образовали живую цепочку и с некоторым усилием протиснулись в пещеру. |
