– Эти материалы... – Локтионов указал взглядом на просмотренные Егоровым фотографии, потом вынул из своего компьютера компакт диск, содержащий запись переговоров руководителей «Аль Каиды», и тоже передал его Егорову. – Возьмите себе для анализа. Работать будете в паре с нашей коллегой из СВР, – он перевел взгляд на сидящую напротив Егорова девушку. – С руководством вопрос согласован. Привлеките к работе специалистов из нашего информационного центра. Свои соображения доложите мне. Возможно, вам придется выступить с докладом по этой проблеме на коллегии, так что готовьтесь.

– Ясно, Олег Николаевич, – Егоров утвердительно кивнул.

– Приступайте. Желаю удачи.

Начальник управления поднялся из за стола и по очереди пожал руки Веронике и Егорову.

* * *

Выходя из кабинета Локтионова, Егоров придержал дверь, пропустив Веронику вперед.

– Простите, Вероника, можно узнать ваше отчество, а то мне как то неловко к вам обращаться? – спросил он у девушки, когда они вышли в коридор.

– Вероника Анатольевна, двадцать пять лет, по образованию филолог, родилась в Петербурге, сейчас живу в Москве, не замужем, детей нет! Достаточно?! – даже не пытаясь скрыть своего раздражения, резко ответила та.

Егоров опешил. Он как будто ничем не заслужил к себе такого отношения. Да и знакомы они всего несколько минут. Откуда же такая неприязнь? Правда, и в кабинете Локтионова она была не в лучшем настроении, но в присутствии генерала по крайней мере держала себя в руках.

– Вполне, – он озадаченно кивнул головой. – Вероника Анатольевна, вы не очень спешите? Мне бы хотелось внимательно прослушать запись. Возможно, понадобятся ваши пояснения.

Девушка пожала плечами.

– Давайте послушаем.

Никакого интереса, полное равнодушие. Хотя она еще молода, чтобы служба успела ей надоесть. Да и при таком отношении к работе она бы не стала рисковать жизнью, выслеживая в Бейруте руководителей «Аль Каиды», нашла бы какую нибудь уважительную причину, чтобы отказаться от этого задания. Нет, здесь что то другое.

– Пройдемте ко мне в кабинет, – предложил Веронике Егоров, и она так же равнодушно последовала за ним.

Для плодотворного контакта следовало разрушить воздвигнутую девушкой стену отчуждения, и, войдя в кабинет, Егоров предложил:

– Может быть, выпьем кофе? У меня есть хорошее овсяное печенье. Вы как относитесь к кофе, Вероника Анатольевна?

Но эта попытка ни к чему не привела.

– Спасибо, нет, – категорично заявила девушка. Она уселась на один из стульев, стоящих вдоль стены, напротив письменного стола Егорова, и, положив на колени плотно сцепленные в замок руки, добавила: – Можете называть меня просто Вероника. Я не обижусь.

– Спасибо, – Егоров улыбнулся, но девушка не ответила на его улыбку.

Размышляя над причинами ее столь странного поведения, Егоров вставил полученный от Локтионова компакт диск в проигрыватель портативной магнитолы и включил воспроизведение.

– Мы собрались здесь... чтобы обсудить стоящие перед организацией задачи и выработать план действий на ближайший год... – словно из далекого прошлого донесся из динамиков гортанный голос.

– Это Абу Умар, – пояснила Вероника.

– Я понял, – ответил Егоров, но, встретившись с вспыхнувшими болью и ненавистью глазами девушки, замолчал.

Ему все стало ясно. Ее равнодушие было показным.