— Запомни на случай, если со мной что-нибудь случится. В последнее время я начала понимать, что метанаука забрела в тупик мелкотемья и проморгала важные градации Всемогущества. У этого феномена четко выделяются две стороны. Первая — тотальное управление энергией и материей, управление всеми физическими процессами на всех уровнях строения материи. Вторая — тотальный контроль над пространством и временем, то есть исправление прошлого и предвидение будущего. Если помнишь, о способности видеть будущее тебе говорил Высший, когда мы покидали Кураре.

Момент был не самый подходящий для научных дискуссий, но Корунд невольно переспросил:

— Это сочетается с твоей старой концепцией Всемогущества как модели божественной силы?

— Возможно, предки подарили нам идею богов в качестве предостережения. И еще одно свойство бога, о котором почему-то все забыли: бог нарушает законы сохранения.

— Ты имеешь в виду закон сохранения массы?

— Не только. Существует много других законов такого рода — сохранение числа частиц, энергии, спина…

Жена снова поцеловала его, затем, резко оттолкнув, вернулась к майору. У дверей их ждали еще два офицера, в сопровождении которых Гелла умчалась куда-то ускоренным шагом.

Рассвирепевшая Кола тоже покинула зал, не попрощавшись, если не считать словами прощания непристойное проклятие. Догнать обеих Эдуард не сумел — его и Генриха задержал полицейский следователь.

Смирившись, Корунд рассказал то немногое, что знал: двое неизвестных ждали чего-то или кого-то возле входа в терминал, затем застрелили охранника и ворвались, открыв беспорядочный огонь…

— Кто мог быть их целью? — прервал его следователь. — Вы, капитан третьего ранга Дерби, дочь вождя авейра или пассажирка с «Кирасира»?

Эдуард пожал плечами, а Генрих проворчал:

— Корунда, Колайру и меня они могли положить еще в общем зале.

— Да, верно. — Полицейский офицер благожелательно покивал. — Значит, охотились на ту женщину… Как ее зовут?

Опередив готового отвечать друга, Корунд заявил:

— Понятия не имею. Мы оказались тут случайно. Этим рейсом должен был прилететь наш приятель, но вместо него из рукава вышла та особа.

— Вы не знакомы? — недоверчиво переспросил следователь. — Камеры наблюдения зафиксировали, как страстно вы целуетесь…

— Надеюсь, вы не из полиции нравов? — Эдуард похабно ухмыльнулся. — Даже секс — не повод для знакомства, а поцелуи вовсе немного стоят… Дама просто благодарила меня за спасение.

— Ну-ну… — угрожающе начал полицейский.

Продолжения оригинально начатой фразы не последовало, потому что зазвонил висевший на поясе следователя видеофон. Переговорив с начальством, офицер разочарованно сообщил, что дело передается военным властям, а потому лично он вопросов больше не имеет. Явно нехотя следователь передал извинения от имени начальника службы безопасности космодрома полковника Барсегова. Несколько сбитый с толку Корунд поплелся в ангар, волоча на буксире пытавшегося качать права Генриха.

Оказавшись на «Восьмерке», он бросился в рубку и дал старт. Уже в полете, когда машина неспешно преодолевала атмосферу Теоле, Корунд задал автопилоту стандартный курс к точке, где можно будет запустить «Конус-18А».

Капитан Дерби ждал друга и родственника в салоне.

— Мысли путаются, — мрачно поведал Эдуард. — Надо выпить.

— Мне совсем чуть-чуть, — предупредил погрустневший Генрих. — Скоро представляться командиру, а про Катридиса ходят слухи, что мужик серьезный, непорядка не терпит.