В голове лихорадочно роятся мысли, как бы ухитриться передать весточку Джихвэю. День тайной встречи неумолимо приближается, грозя безвозвратно испепелить добытые крупицы сведений. Все мои усилия будут перечеркнуты, и даже смерть советника станет напрасной.

Лагерь, на первый взгляд, прост и неприхотлив. Древесные дома, что оплели исполинские стволы, служат казармами для всех обитателей этого затерянного прибежища. Они стягиваются в тугое кольцо вокруг центрального здания, царственно возвышающегося на макушке могучего дуба. На его же собрате-исполине приютился обеденный зал. Джу Шо неустанно собирает бойцов, вдохновенно вещая о грядущих переменах и новом порядке, что принесёт Братство в Империю.

Малочисленность гарнизона лагеря лишь укрепляет мою догадку о временности этого пристанища. Да и сам облик строений, рождённых древесными техниками, чьи отголоски ещё витают меж сплетённых ветвей, намекает о недавнем их появлении на свет. Суммарно здесь находится полсотни душ, из которых далеко не все отправляются на миссии в составе звеньев.

Младшим членам, в отличие от командиров, с лихвой хватает повседневных забот. Пока старшие звеньев и сам Север подолгу судачат с Джу Шо да упражняются в ратном деле, мы, рядовые, несём все тяготы лагерной жизни. Дозоры, стряпня, уборка, охота — всё ложится на наши плечи, благо прислуги тут не водится. И припасов в обрез, лишь самое насущное.

Во время одного из нарядов по кухне Полынь сетует на докучливые просьбы Пастуха.

— И чего он хочет? — невзначай интересуюсь я, ловко потроша тушку кабанчика.

— Я уже не в первый раз здесь. Наверняка вскоре отправят на дежурство в птичник, а Пастуху не терпится отправить весточку матери. Нашел же время, честное слово! — вздыхает степняк.

— Птичник, говоришь? Что-то не припомню такого места. Я ж только из ночного дозора. Вроде всё обошёл, — одним махом вышвыриваю требуху в поганое ведро, незаметно закрыв ноздри Оплетающим Побегом от тошнотворного запаха.

— Забыл я, что ты тут впервой, — шепчет Полынь. — А ты как думал, каким способом новости в мир отправляют? Почтовыми голубями, вот как! Сегодня ночью мне этих птиц сторожить.

Он потешно чирикает, а я лишь усмехаюсь в ответ.

— Так почему бы тебе брату не помочь? Невелика проблема, одним письмом больше, другим меньше. Родных-то грех не поддержать.

— Эх, на чувствах играешь! — машет рукой Полынь. — Я бы рад, да с этими птицами обращаться не умею. Похлёбку из них сварить смогу, а в остальном…

— Возьми меня в дежурство, — предлагаю я, уловив свой шанс.

— Это не мне решать, — пожимает плечами степняк. — К тому же, мне Север назначил в напарники Картавого. Ты, видишь ли, слишком неопытен для этого дела.

Во время нашей утренней охоты я заметил в лесу знакомый куст дикой ягоды. Спелая, она сладка, словно мёд, но недозрелая может сильно скрутить живот. Прихватил её с собой на всякий случай, и, как чувствовал, что пригодится.

Изучив распорядок дня и караулов, я использую возможность. За обедом незаметно подсыпаю зелёных ягод в мясную похлёбку Картавому и ещё нескольким охотникам, не задействованным в ночных нарядах. Этим я надеюсь увеличить свои шансы занять их место.

К вечерней смене многих бойцов прихватывает. Север честит нас с Полынью на чём свет стоит, мол, продукты худо мыли да всякой дряни в котел напихали.

— Брат, если б мы сплоховали, всем бы невмоготу стало! — пытается отбрехаться напарник.

Ухмыляясь, киваю и сам:

— Знать, не всяк желудок осилит такую дичь. Больное мясо жёстко и волокнистое. А раз похлёбку всем с одного котла плескали, то и вина не наша.

— Раз такой головастый выискался, Тигр, вот и ступай с Полынью на птичнике дежурить.