— Гляди в оба, босс! резко сказал он.

Громоздкое туловище Пода Гомера протиснулась в дверь. Карадек, спокойно объявил он, ты арестован. Рейф повернулся к шерифу. Две лошади. Кто приехал на второй?

За что? спросил он. Мятеж? Неужели они узнали?

За убийство, За то, что ты застрелил Джи Бонаро.

— Бонаро? рассмеялся Рейф. Ты хочешь сказать, за самозащиту? Бонаро прятался в окне с винтовкой в руках. Он собирался застрелить меня!

— Многие так думали, холодно кивнул Гомер, однако никто, похоже, не видел, чтобы Бонаро целился в тебя. Мы располагаем лишь твоим утверждением. Когда стали спрашивать свидетелей, все приобрело несколько иной вид. Прямо скажем, странный. И теперь уже многим кажется, что ты просто воспользовался возможностью безнаказанно застрелить его. Так или иначе, а тебе лучше предстать перед судом.

— Не надо, босс, посоветовал Бриско. Они и не думают устраивать суд.

— Лучше не сопротивляться, спокойно порекомендовал Гомер. Внизу, в долине, ждут сигнала двенадцать всадников Шюта. Я оставил их там. Стоит им услышать выстрелы, как они галопом ринутся сюда. Вы все понимаете, к чему это приведет.

Рейф понимал. Это означало смерть для них четверых. Возможно, Барков возлагал надежды как раз на его горячность.

— Ну, конечно, Гомер, спокойно произнес Карадек. Я поеду.

Текс начал бурно. протестовать, а Джилл швырнул шляпу оземь.

— Тогда отдавай револьверы, сказал Гомер, — и поехали.

— Нет, голос Рейфа звучал непреклонно. Револьверы останутся при мне до тех пор, пока мы не приедем в город. Если шайка Шюта затеет, что-нибудь, первым, кого я убью, будешь ты, Гомер!

— Тебя не тронут, насупился Под Гомер. Я здесь закон. Поехали.

— Гомер, злобно сказал Текс! Бриско, если с ним что-нибудь случится, я убью вас обоих и тебя, и Баркова.

— Я тоже, хрипло проговорил Джилл.

— И я! добавил Марш. Я тебя достану, даже если придется стрелять из засады в спину.

— Ну, ладно, сердито сказал Гомер. Это ведь только суд. Я говорил им, что мне и самому все это не слишком нравится, но судья подписал ордер на арест.

Он нахмурился. Им-то легко подписывать ордера, но если они думают, что он позволит убить себя ради них, то здорово ошибаются! Под Гомер нахлобучил шляпу. Отсюда до угольных копей Ланкашира очень далеко, но порой ему так хотелось снова оказаться в Англии. Взгляд Бриско ему определенно не нравился… Нет, сказал он себе, лучше уж позволить Карадеку свободу рук, нежели рисковать. И пусть Барков загребает жар собственными руками. Я не хочу, чтобы ковбои с «Бар М» охотились на меня Человек, приехавший на второй лошади, вышел из дома.

Бо Марш следовал за ним по пятам. На лице молодого ковбоя не было привычной улыбки, а сопровождал он Брюса Баркова. На мгновение его глаза встретились со взглядом Карадека.

— Это простая формальность, гладко сказал Барков. В Пайнтед-Роке пошли разговоры, и суд должен очистить атмосферу. И конечно же, Карадек, если вы не виновны, нас немедленно освободят.

— Вы в этом уверены? язвительно спросил Карадек. Вы же ненавидите меня, Барков. Вели я и выйду живым из тюрьмы, то только по вашей ошибке.

— Думайте, что хотите, пожал плечами Барков. Я верю в закон и порядок. У нас в Пайнтед-Роке хороший народ, и мы хотим, чтобы так оставалось и впредь. Войн вызвал вас и это одно дело. Но Бонаро в дуэли не участвовал.

— Нечего здесь спорить, вмешался Гомер, для это есть суд. Поехали.

Текс Бриско, заложив большие пальцы за пояс, спустился с крыльца. Он в упор глядел на Гомера.

— Ты не нравишься мне, произнес он спокойно. Ты ничуточки мне не нравишься. По-моему, ты желтый, как койот.