— Нет, заявила Энн. Я буду ждать. Он снова улыбнулся.

— Лучше уж двинемся потихоньку. Если он вернется, я вынужден буду его убить. Ведь вы не хотите, чтобы он был убит, верно?

Энн колебалась лишь секунду. Этот человек не остановится ни перед чем. Если понадобится, он собьет ее с ног и свяжет, но все равно увезет, убив перед этим Муллени. А этого она допустить не могла. Если сделать вид, что она идет ему навстречу, может быть, в будущем появится какой-то шанс…

— Иду, сказала она просто. У вас есть лошадь?

— Я привел вашу, ответил Шют. Садитесь. В то время, как Рейф Карадек приближался к Пайнтед-Року, Дэн Шют въезжал вместе с пленницей во двор своего ранчо, расположенного неподалеку от города. Далеко на юго-западе Рок Муллени давно уже добрался до того места, где Шют, наконец, отпустил его лошадь и уехал, ведя на поводу другую. Муллени продолжал преследование и почти через милю настиг своего коня. Одинокое, потерявшееся в снегопаде животное сначала заупрямилось, затем позволило себя поймать. Оказавшись верхом, он вернулся на место привала, но почти заметенные за это время следы мало что ему рассказали. Впрочем, главное Муллени удалось понять. Девушка уехала в сопровождении другого всадника.

Муллени забеспокоился. За время поездки он получил от Энн некоторое представление о Брюсе Баркове и Дэне Шюте. И знал также, что в городе опасались нападения индейцев.

Насколько он разбирался в повадках сиу, до весны или даже до лета они вряд ли что-нибудь предпримут. Отдельные перестрелки, разумеется, возможны, но, как правило, индейцы не воюют в холодные сезоны. И Муллени их за это не порицал. Все же следовало избегать любых групп индейцев-охотников, не пренебрегающих при случае возможностью поживиться любыми другими трофеями.

Муллени приблизительно представлял себе, в какой стороне лежит Пайнтед-Рок, однако инстинкт подсказывал ему, что синица в руках всегда предпочтительнее журавля в небе, и потому он вернулся на след армейского отряда и направился в Лонг-Вэлли.

Когда Рейф Карадек въехал на улицу Пайнтед-Рока на своем вороном, город казался вымершим и затихшим под снегопадом. Рейф спешился возле магазина.

Бейкер настороженно смотрел на Карадека, однако рассказал все, что знал о Тексе Бриско, о появлении Дэна Шюта и его угрозах, о бегстве Энн в форт в сопровождении Баркова. Когда же он узнал, что им обоим удалось достичь форта, у него отлегло от сердца.

С минуту они прислушивались к завыванию ветра под крышей.

— Не слишком-то уютно сейчас на улице, мрачно, сказал торговец. Настоящий буран. Но если Бриско нашел убежище, с ним может быть все в порядке.

— Не на этом холоде, хмуро ответил Карадек. Ни один человек, ослабевший от потери крови, не продержится долго на морозе. А прежде, чем погода улучшится, она станет еще намного хуже.

Стоя у прилавка и чувствуя, как охватывает его тепло, источаемое большой пузатой печкой, Карадек обдумывал положение. Бо Марш, хоть и очень плох, получил все же медицинскую помощь, и о нем позаботится Джилл. Пока что там больше ничего нельзя сделать.

Энн совершила свой выбор. Она уехала с Барковым. В глубине души Рейф понимал, что предпочтя Баркова Шюту, она сделала лучший выбор. Существовал, конечно, и еще один вариант… Впрочем, существовал ли? Да, по крайней мере, она могла его выслушать.

Однако форт был далеко, и Карадеку теперь оставалось лишь верить во врожденный здравый смысл Энн, который сумеет остановить ее, пока не поздно. В любом случае он не в состоянии вернуться в форт так быстро, чтобы чем-то ей помочь.

— Где Шют? спросил он.

— Понятия не имею, отозвался Бейкер. Ни слуху, ни духу. Но одно я берусь утверждать: Шют не примирится с бегством Энн.