Кое-как расковырял ствол, и Оскар начал двигать его в сторону своей кинетикой, двое наёмников также помогали, подталкивая. Блондин был лучше в этом направлении, нежели я. В это время Каспер следил за окружением, а остальные сталкивали тела убитых на обочину, попутно обыскивая карманы.

— Это твоё, — кратко сказал бородатый здоровяк, кинув мне пять мешочков.

— Это? — неуверенно спросил я.

— По правилам трофеи забирает убивший. В твоём случае это легко определить. Оружие у них ущербное, но иди подбери, если хочешь.

Я уставился на мешочки из грубой ткани, звякающие металлом. И вот сегодня я уже не только убил шестерых, но и обобрал, присвоив их деньги как трофей. Самооборона… но… Вот я и стал массовым убийцей. Как к этому относиться?

Оглянулся: Оскар тоже получил несколько, а больше всего Ода, которая два раза накрыла толпу огненным взрывом.

Спокойное отношение. Наверное, это обыденность для часто путешествующих простолюдинов-магов. Бандиты ошиблись с целью, может, заметили, что некоторые ранены или просто не разобрались. Их убили, ценное забрали и поехали дальше, бросив тела гнить на обочине.

Взглянул глубоко внутрь себя — прислушался. Самый глубокий, самый внутренний голос говорит… что поступил правильно. В соответствии с ситуацией и условиями. Разум одновременно считает это самообороной и массовым убийством. Только привычная система ценностей плохо вяжется с произошедшим.

— Что, никогда не убивал? — уточнил очевидное севший рядом Оскар.

Кивнул.

— Что же, дороги опасны. В лесах, особенно ближе к городам, разбойники чаще сидят и нападают на выглядящих недостаточно угрожающе. Меня на этой дороге уже не первый раз грабить пытаются. А про муки совести: у меня они тоже были, но тут или ты, или тебя. Даже если в тебе воспитали высокие моральные идеалы, пока ты жил в безопасности, здесь ты столкнулся с реальным миром. Это хорошо, что тебе так претит убийство разумного, но с подобным сбродом, можно расправляться без зазрения совести. Со временем ты примешь это, и убийство напавших на тебя, перестанет волновать. Главное — не стать маньяком, вошедшим во вкус и не пойти убивать из интереса случайных встречных.

Снова кивнул: да, он прав. Но мгновенно, это принять невозможно.

Повозка двинулась дальше. Ехали молча, и через какое-то время, сделка с совестью почти состоялась: хотя бы тошнить перестало. Открыл мешочки: медяки, серебро. Какие-то деньги есть. Также два колечка, те самые щитовые артефакты.

— Дорого такие стоят? — спросил я эксперта в этом деле, не зря же из купеческой гильдии своей фамилии. Лучше занять чем-то голову.

— Не, эти дрянные. Лучше продай где-то. Возможно то, защиту которого ты продавил, вообще выгорело от перегрузки. Ведь так?

Достал одно серое колечко и подключил ощущение маны на предел, фактически начав видеть токи маны в предмете. Точнее, их отсутствие, даже когда подал немного маны сам, и она потекла по поверхности металла, высвечивая для меня фрагменты сгоревшего зачарования.

Такими можно от стрел успешно защищаться, один удар меча принять или простое заклинание, но не от трёх выстрелов подряд.

— Да, выгорел центр формации зачарования. Проводимость металла никакая.

— Тогда по цене металла возьмут, за серебрушку — две. А рабочее, думаю, за шесть золотых продать сможешь. Меньше чем за пять не отдавай.

Другое и правда, было получше. Центр формации записали в небольшой аквамарин.

— Откуда вообще простые бандиты знают, как направлять ману?

— Скорее всего, главарь — бывший наёмник, которого попёрли, но он успел научиться. А потом, смог обучить пару людей в банде, у кого ума хватило. Наверное, кольцо с тех же времён осталось.