По мере продолжения разговора Жора начинал раскаляться. Я пыталась удерживать процесс повышения эмоциональных температур.

— Ты просил меня прийти, чтобы оскорблять?

— Да! Чтобы оскорблять! — Теперь его крысиная мордочка покраснела, и он стал похож на свою сестру. — Чтобы оскорблять, блин. И еще: ты гадина, но я хочу, чтобы ты, блин, знала: я тебя люблю.

Зачем это вообще говорить, если говорить в таком тоне?

— Любимых принимают такими, какие они есть, поверь мне, — миролюбиво поделилась я личным опытом с мужем.

— А я и принимаю тебя такой. Альбина рассказала мне, что давно уже знает: между вами что-то есть. Это было наутро после первой ночи. Ей тогда позвонили в отель. Кто-то сказал по-французски, что Мир снял комнату, чтобы тебя там… Она не знала, что делать, и рассказала мне. Они потом мне звонили, и мы встречались. Я, блин, напился, чтобы только не думать, как вы с Миром трахаетесь. Хотел сразу, в отеле, тебя пришить, но они посоветовали ждать. Пусть бы вы расслабились, и мы бы вас накрыли. Потом тебя похитили. — Он хмыкнул. — Я выследил его по тому адресу, что они, блин, дали. Все понял. Я бы выплатил денежки, а вы бы потом на них жили. Тогда решил накрыть его с поличным. Мир мне врал. Ты во всем виновата!

— Да он врал тебе не из-за меня, а из-за вашего чертова бизнеса! Это вы деньги не поделили, а не меня! — не выдержала я. В конце концов, как бы ни была виновата, но Вторая мировая не на моей совести.

— Деньги? Что ты плетешь! Мы всегда ладили! Проблемы начались, когда ты появилась. Мир замут