Как только были произнесены последние наилучшие пожелания и задернуты прикроватные занавески, вся свадебная процессия покинула комнату. Уолтер дождался, пока закрылась дверь, поднялся с постели и раздвинул занавески.

– Мне нравится видеть то, что я делаю, – сказал он, с удовольствием разглядывая Сибель. Золотистый огонь ее волос и глаз ослаб, но не угас в тусклом свете ночной свечи. – К тому же теперь подошло время и для моего подарка тебе.

Сибель медленно улыбнулась.

– Наверное, с моей стороны было нескромно напоминать тебе об этом?

– Да, нескромно, – ответил Уолтер с деланной серьезностью, продолжая стоять у края кровати, наблюдая за Сибель сверху вниз, – но я выбрал тебя не за твою скромность.

– За что же в таком случае? – шутливо спросила Сибель. – За мое наследство?

Она чувствовала на себе его взгляд, но не поднимала глаз. В ответе не было необходимости. Она наблюдала, как напряглась, набухла его плоть. Подобной картины она никогда не видела прежде, поскольку к тому времени, когда нужно было раздеваться, он пребывал в полной готовности. Но с ее последними словами этот процесс внезапно оборвался, и Сибель, резко вскинув голову, увидела, как Уолтера передернуло.

– Тебе следует знать, что, когда я вошел в зал и понял истинное значение твоего дара, мне захотелось убежать прочь, – сказал он. – Каждый человек думает, что ему хочется богатства и власти, пока он не начинает понимать, что все это значит на самом деле, но я не дурак и быстро сообразил, что отдавать приказы гораздо тяжелее, чем выполнять их. Мне не захотелось ни богатства, ни власти. Но затем я увидел тебя... Ты можешь не поверить мне, Сибель, но клянусь, что и раньше, прежде чем я четко осознал, что значит быть мужем госпожи Роузлинда, я предлагал взять тебя в жены без всякого приданого.

– Я верю тебе, – прошептала она, прильнув к нему и обвив его бедра одной рукой так, чтобы можно было положить голову к нему на живот. – Отец говорил мне об этом. Ты думаешь, я бы могла шутить на эту тему, если бы у меня были какие-нибудь сомнения? К тому же я чувствовала это бремя всю свою жизнь.

– Ты? – В этом единственном слове заключался целый источник удивления. – Но ты всегда такая уверенная... – Его голос надломился, ибо Сибель откинула голову назад и подняла на него глаза.

– В душе мне очень страшно, – просто сказала она, еще крепче прижавшись к нему. – Я изучила множество правильных слов, имеющих отношение к огромному количеству обязанностей, и все же не всегда понимаю то, что говорю. – Но тут беспокойство в ее взгляде сменилось уверенностью. – Теперь ты поможешь мне все понять и разделишь со мной... – На мгновение в ее глазах мелькнула тревога. – Не разочаровала ли я тебя, любовь моя? Не прошу ли я слишком многого?

Но не успела она еще закончить фразу, как он обвил ее руками и привлек еще ближе к себе.

– С тобой меня не страшит никакое бремя.

И его тело доказало, что он говорил вполне искренне, ибо Сибель почувствовала упругость и тепло его возбужденной плоти у себя на груди. Сибель ослабила свои объятия и повернула голову так, чтобы наклонить ее вниз, слегка высвободившись из его рук, чтобы поцеловать этот источник удовольствий.

– Давай же, – прошептала она, отодвинувшись в сторону, чтобы Уолтер мог лечь на нагретое ею место, – ты обещал мне подарок. Самое время преподнести его.

26

Когда Сибель и Уолтер согласились на столь поспешную женитьбу, большая часть приготовлений по поводу свадебного торжества была урезана.